Инстаграм Элайджа Вуд снесли потому, что тот назвал Зеленского наркоманом. Элайджа Вуд (Фродо из Властелина колец) обратился в инсте к Зеленскому с предложением вылечить и искоренить его наркотическую и алкогольную зависимость.

Он предложил обратиться за помощью в рехаб Бетти Форд (дорогущая клиника в США для лечения богатых наркоманов и алкашей).

«Привет, Владимир, я надеюсь ты в порядке. Заметил у тебя изрядную зависимость от веществ и алкоголя, надеюсь ты пройдешь через это, только следи за собой, тем более есть люди готовые тебе помочь в любой момент, дать помощь, которая тебе нужна» и прикладывает ссылку на сайт клиники.

Обращение дико не понравилось хохлам, те накидали жалобы – и аккаунт Фродо в инсте был заблокирован.

Свобода слова как она есть. А ведь Фродо просто хотел помочь!

В интересной вилке сейчас находится само развитие коллективного Запада. С одной стороны – проталкиваемое глобалистами употребление марихуаны в рамках оскотинивания и стерилизации новых, никому не нужных поколений. С другой стороны, вопрос: а почему только каннабис, почему не кокс и не героин? А лишь потому, что пока не время. Вот и приходится всем причастным со стороны государства и общественников делать вид, что они борются с тяжёлыми драгзами.

Ну как борются — бьются за расширение пространств для безопасного принятия «хмурого» и крэка. Потому что знают: людей, выкинутых из общества, полного бессмыслицы, будет всё больше и больше — и ничего с этим поделать нельзя. И скорее всего, не нужно — пусть дохнут.

Увлекательное путешествие крэка по Германии — сегодня в статье Spiegel «Где поднимается волна кокаина в виде крэка». Обком бьёт в колокола! Мол, нужно больше мест для рекреации наркозависимых. И медицинских заменителей. В общем, все при деле – и все в белом пальто. Ну кроме тех, кто лежит обоссанный на вокзале Дюссельдорфа.

Для начала, по методикам создания текстов для журналов – картинка из жизни: «От главного вокзала Дюссельдорфа до Worringer Platz можно дойти за пять минут. Происходящее здесь «вызывает у политиков недоумение», пишет местная газета. Для таблоида эта территория является «самым большим бельмом на глазу в Дюссельдорфе»: здесь, на площади, разделённой трамвайными путями, встречается открытая городская наркосцена.

«Подожди-ка», — говорит Мелани, когда кто-то заговаривает с ней. Женщина с тёмными жёсткими волосами и ссадиной на лице, она не хочет называть своё настоящее имя. Она отступает на несколько метров — к «своим». Садится на скамейку, курит трубку, минут через 10—12 встаёт и возвращается.

— Что ты хочешь знать?

— Когда здесь, в Дюссельдорфе, появился крэк?

— Я не знаю, я здесь всего четыре месяца. До этого я была в Мёнхенгладбахе, там тоже все сходят с ума.

Женщина, по её словам, родом из Рурской области, ей 30 лет, она училась в средней школе и бросила обучение на парикмахера. Первой интоксикацией стал «Егермейстер», потом она была зависима от героина в течение 10 лет, но вместо него ей давали диаморфин. Курит крэк уже год, спит «иногда здесь, иногда там». Пока она говорит, за ней на площади курят новые трубки, люди сидят вместе, кто-то ходит по тротуару, кто-то очень исхудавший и в лохмотьях. Натуральная картина крэк-потребления.

Употребление крэка свирепствовало в США с 1980-х годов — с тяжёлыми последствиями: резкое обнищание наркоманов, насилие и массовые аресты, особенно афроамериканского населения.

В Германии употребление крэка в течение многих лет ограничивалось Гамбургом, Франкфуртом и Ганновером. Но теперь всё не так: опрос экспертов по наркомании из 15 федеральных земель, так называемый отчет Trendpotter, показал, что в конце 2021 года наблюдался «значительный рост наркомании в крупных городах в западных и северных федеральных землях», а в Берлине — с 2018 года. Последующий опрос, опубликованный в феврале 2023-го, подтвердил, что это число ещё увеличилось. Особенно в Бремене и таких крупных городах, как Дортмунд или Дюссельдорф.

На это у меня есть своя картинка из жизни. 1991 год, я иду по Франкфурту мимо вокзала с внуком женщины, которую в Отечественную войну немцы угнали из Донецка остарбайтером или остарбайтеркой, как написали бы неучи из новых медиа. И да, это была сестра моей родной бабушки. Внук и его брат — полицейские. Второй в основном занят охраной израильских пассажирских самолётов — стоит с автоматом на трапе. И тут я вижу в переходе людей, молодых людей, которые на глазах у всех готовят и употребляют какое-то гогно. Я говорю ему: «Марко, тебе не кажется, что ты, как полицейский, что-то должен сделать?» Он тащит меня из перехода со словами: «Это не мой отдел и не моё дело». И тогда я понял, что в этом обществе что-то не то. Тут можно употреблять на глазах у мента — и всем наплевать.

С тех пор, как я понимаю, читая сегодняшний Spiegel, стало только хуже.

Spiegel продолжает бить тревогу, на которую всем наплевать: «Почему материал распространяется сейчас? Будут ли картины, подобные увиденным в районе железнодорожного вокзала Франкфурта или вокруг главного железнодорожного вокзала Гамбурга, частью повседневной жизни в других местах?»

И тут нам показывают социального работника, который на передовой борьбы.

— Как вы справляетесь с их зависимостью, которую ничем нельзя заместить?

Если коротко — никак. Процесс деградации среди потребителей является радикальным, а разрыв с социумом происходит быстро.

Всего в двух шагах от Worringer Platz герр Харбаум управляет Düsseldorf Drug Aid, серым многоэтажным зданием с аварийными спальными местами, медицинским обслуживанием, комнатой для употребления наркотиков, прилавком с едой и раздевалкой. С 1997 года вокруг наркозависимости выросла отдельная инфраструктура. Харбаум говорит: «Снаружи наша работа всегда выглядит одинаково, внутри она постоянно меняется».

Харбауму, стройному, высокому, седому, с обширными татуировками на предплечьях, 48 лет. В его кабинете на четвёртом этаже в оконную раму вставлен «Закон о наркотиках» — толстый фолиант, изданный Ч. Х. Беком, — чтобы в этот душный июньский день впускать достаточно воздуха.

Он сообщает, что в 2017 и 2018 годах употребление кокаина среди торчков впервые увеличилось. Из-за крэка. В Düsseldorf Drug Aid сотрудники начали продавать классические трубки для гашиша по себестоимости для потребления крэка. На улице трубки общие, но в официальных помещениях для употребления наркотиков это запрещено.

А вот исследователь проблемы. Дэниел Деймель начинал как социальный работник по поддержке наркозависимых, сегодня он исследователь наркомании в Католическом университете в городе Ахен.

Он много исследует и работает в Кёльне, где также наблюдается явный рост потребления крэка, но «ситуация в настоящее время несопоставима с такими горячими точками, как Франкфурт или Гамбург», говорит он. Пока часть крэка там уже продаётся в готовом виде, здесь кокаин всё ещё варят сами потребители.

В течение многих лет количество конфискованного кокаина росло до рекордных уровней, и теперь говорят о перенасыщении Европы.

Авторы опроса Trendspotter объясняют рост употребления крэк-кокаина среди прочего «высокой и всё ещё растущей доступностью».

В Дортмунде крупнейший в Германии зал для приёма наркотиков, рассчитанный на 23 места. Ян Сосна возглавляет его с 2016 года, в настоящее время зал открыт с 10:00 до 16:00. В 2015 году там был зафиксирован 61 «ингаляционный процесс потребления» кокаина, в 2021-м — 7316. В текущем году, по оценке Сосны, их может быть 20 тыс.

Сосна описал развитие событий в годовом отчёте «комнат потребления Северного Рейна — Вестфалии» следующим образом: волна кокаина, похоже, «пришла в Дортмунд как цунами крэка». Высокий уровень психологической зависимости и острая тяга к этому веществу превзошли всё, что наблюдалось ранее, во многих моментах. Основные потребности, такие как еда, сон или личная гигиена, отодвигались на задний план, игнорировались в течение нескольких дней и недель. За этим последовали быстрая потеря веса и крайнее обнищание. «В конце обычно наступает физический коллапс».

«Нужно сталкиваться с проблемой», — говорит социальный работник.

И тогда мы вспомним книгу и фильм «Дети вокзала Зоо» (там, где Дэвид Боуи вживую поёт песню «Герои»).

Тогда с главной героиней фильма Кристианой Ф. и прочими детьми было то же самое: никто не знал, что делать с героиновыми наркоманами.

Нынешние борцы утверждают, что сегодня есть предложения помощи и пути выхода. Важно обращаться к принимающим крэк во время перерывов в употреблении и решать самые насущные проблемы. «Вдруг они потеряли ID, может, им нужна срочная медицинская помощь, может, им нужен срочный детокс и рехаб».

Министерство здравоохранения земли с тревогой смотрит на происходящее. Раньше крэк был второстепенным явлением, но теперь потребление «пришло в несколько крупных городов земли Северный Рейн — Вестфалия».

Очевидно, почему это вещество распространяется именно здесь: близость к Нидерландам и Бельгии, через порты которых большая его часть поступает в Европу. В то же время наркоманы находились в состоянии огромного стресса после пандемии «короны», «система помощи была доступна только в ограниченном объёме, затем последовали новые кризисы». Напряжённая система и огромное количество материала — соцработник называет это составляющими «идеального шторма».

Но как вы можете это парировать?

В январе 2023 года от имени Федерального министерства здравоохранения был опубликован 45-страничный документ «Рекомендации по борьбе с употреблением крэка». На самом деле конкретные рекомендации выполнимы: больше мест для употребления. Короткий, сжатый информационный материал, написанный «простым языком».

С другой стороны, в статье очень чётко указывается, чего не хватает. Например, «решений для людей, не имеющих обязательного страхового возмещения». А также «стратегии профилактики».

Да ты долбанись — любой управленец понимает, что если нет вариантов профилактики, то никакое увеличение количества «комнат для потребления» не решит проблему.

А теперь самые высокие умы системы здравоохранения Германии размышляют, чем бы таким заменить крэк.

Этот препарат также был предметом обсуждения на конференции министров здравоохранения во Фридрихсхафене в начале июля. В модельном тесте теперь предстоит определить «потенциально подходящие вещества для терапии».

В Дортмунде эксперты предполагают, что волна крэка в среднесрочной перспективе достигнет и других, более мелких городов земли Северный Рейн — Вестфалия или уже достигла её незамеченной.

«Таким образом, часы работы комнаты для употребления наркотиков должны быть последовательно удвоены. Ранее действовавшее требование о проживании, согласно которому пользоваться комнатой потребления могли только те, кто прописан в городе, было отменено в порядке эксперимента в сентябре 2022 года. Это требование было введено, чтобы не создавать центры притяжения для наркоманов из других мест.

По данным Министерства здравоохранения Северного Рейна — Вестфалии, важно «понизить порог услуг наркологической помощи и сделать их доступными для как можно большего числа людей, сильно зависимых от наркотиков». Потребители крэка не могут долго ждать.

«Эти вещи лишают вас чувств», — говорит Мелани на Worringer Platz. Забивка трубки стоит ей от €5 до €10, говорит 30-летняя женщина. Количество использованного варьируется. Некоторые потребляют от 20 до 30 единиц в день, если могут себе это позволить. Как правило, люди делают это, пока не кончатся деньги.

Для Мелани по-прежнему важно одно: люди на площади, куда она сейчас приходит каждый день, — это не её семья. «Если вы закроете глаза, вас ограбят. Здесь вас не угостят ни одной сигаретой с фильтром, — говорит она. — У вас здесь нет друзей».

Ну вот хоть кто-то понял. Нету у тебя друзей, детка. Твоя зависимость и твоя смерть выгодны обществу, которое активно толкают к сокращению популяции.