magSpace.ru

Сап, Харкач. Вчера впервые попробовал со своей тян анальный секс. Она уже долго подбивала меня опустить свой батискаф в ее глубоководную пещеру, но я все морозился. И вот таки решил поэкспериментировать, о чем и рассказываю.
Стоит заметить, я всегда негативно относился к анальному сексу. Все-таки, попа не для того предназначена. С другой стороны, рот тоже не для того, но там все же нет говна.
Сам процесс прошел удивительно легко. Вначале долгие ласки, потом я внедрил своего младшего агента (палец), смазав ее же выделениями, примерно на длину первой фаланги, то есть совсем немного. Он и раньше выполнял такие операции, и возвращался в целости, не вонял, и даже под ногтем ничего не было.
После пальца я сразу решил перейти в наступление, хотя на всяких сайтах читал, что нужно сперва два вставить, чтобы получше разработать штольню. Но мне показалось, что из-за нецилиндрической формы двух сложенных пальцев это будет сложновато, да и бесполезно. Я оказался прав.
Итак, я натянул гандон, обильно смазал место проникновения смазкой, запихнул пальцем немного смазки в очко, и приправил этим соусом свой хот-дог. Тянка встала раком, и я начал пристраивать свой нефритовый стержень.
Сперва просто надавил им на шлюз коричневой дамбы и начал совершать ввинчивающие движения. Неожиданно моя толстенькая Алиса начала проваливаться в кроличью нору. Очень легко головка прошла через колечко ануса. Я двигался медленно и строго по прямой, так как читал, что любые резкие движения могут привести к повреждениям обшивки космолета, вплоть до разгерметизации. Таким образом я погрузил зонд на всю длину, и начал ерзать внутри, не провоцируя входящего и исходящего трафика на основном прокси-сервере.
Надо сказать, что я очень нервничал. Ожидал, что с минуты на минуту я сделаю неверное движение и брызнет подлива. К счастью, ничего такого не происходило, и я потихоньку успокоился. Засунул палец во влажное лоно и удивился, насколько тонка перегородка меджу прямой кишкой и влагалищем. У входа я мог ощупать свой член, словно он был в немного более толстом презервативе. Дальше, видимо, две тропинки расходились.
Таким макаром я и продолжал ерзать. По физическим ощущениям — ничего особенного. Только на поверхности узкий лаз, дальше начинается просторный грот, в котором красноголовый путник может услышать пятикратное эхо. Член пережимается очком у основания, где меньше всего нервных окончаний. Возможно, стоило остановиться сразу за линией фронта, а не прорываться в глубокий тыл, тогда ощущений было бы больше, но мне хотелось вонзить клинок по самый эфес, чисто психологически.
Что до психологических переживаний, тут совсем тухло. К постоянному страху дерьма, пердежа и разрыва очка примешивалось какая-то странная навязчивая идея — я почему-то представлял, что если бы на мой задний двор припарковали этакий трейлер — я был бы нихуя не рад. В моменты засаживания поглубже я прямо ощущал какое-то бульканье в кишках. Впрочем, это, скорее всего, мой персональный загон.
Вдоволь напихавшись своего Супер Мясного Мальчика, я кончил. Дал время тянке покричать и успокоиться и приступил к операции «Небесный крюк», чтобы вытащить своих парней к чертовой матери оттуда. Мне казалось, это был самый ответственный момент, так как извлечение пробки из бутылки могло внезапно расплескать содержимое. Очень медленно мой конь осаживал, а я внимательно прислушивался к ощущениям.
С облегчением, близким к удивлению, я почувствовал, что заложник вырвался из плена и утечки радиации, судя по всему, не случилось.
Я развернул тянку, чтобы поцеловать, и тут почувствовал, что ТЯНЕТ. Запашок. Не сильный, видимо, никаких неожиданностей не произошло, но все же ясно ощутимый. Так как я все это время размышлял о куда более страшных фекальных вещах, воспринял это как меньшее зло. С улыбкой я оставил партнершу и отправился в ванную. Там, на свету, я обнаружил два куска дерьма на своей елде. В общем, я-то с ужасом ожидал, что мое мороженое полностью покроется глазурью, поэтому отнесся к этому с легкостью. Благо, нужно было всего лишь снять презерватив. После этого я тщательно искупал своего ручного зверька и вернулся в постель. Пока тянка приводила себя в порядок в ванной, я маниакально исследовал поле боя на предмет коричневых осколков войны. Осмотрел и обнюхал все и пришел к выводу, что местность безопасна для привала. И мы, довольные, легли спать.
Можешь задавать свои вопросы, Харкач, если интересно. Можешь и не задавать.

Когда мне было 24, умер мой дед. Он был нерелигиозным, жена его умерла задолго до этого. Хоронить пришлось мне, т.к. родители в это время как назло были в командировке, из которой вернуться не могли (они оба работают в фирме отца).

Сначала я столкнулся с непониманием в похоронном бюро, когда сказал, что отпевание не нужно. Затем было прощание в морге; т.к. близких родственников не было (приехало около 30 человек, из которых я только трех видел до этого когда-либо), то никаких истерик не было. Все было вяло. Затем на ебучем ПАЗике приехали на кладбище; там произошел лютейший срач, когда я сообщил, что мы идем закапывать труп, минуя церковь. Двоим из бывших там я сказал заранее, остальные (по большей части пгмнутые бабки) только на месте услышали. Бугурт был неописуемый. Я ясно объяснил, что дед был нерелигиозный и не просил никаких церемоний с ритуальными скоморохами. Еще прибавил, что если они боятся христофильского ада для души моего деда, то почему не боятся египетского Дуата, греческого Гадеса, шумерского Кур-Нигу или Миктлана индейцев науа? Поднялся гвалт (ответа, конечно, никто не дал). Тут начали базарить могильщики, что, мол, я ненормальный какой-то, все отпевают и соблюдают приметы. Я ответил, что готов просидеть на кладбище до вечера или притащить друзей и сам закапывать гроб, что и сделаю, если еще раз усылшу про приметы. Всем остальным я сообщил, что а) мы идем закапывать труп, б) никакого алкоголя (я сам непьющий. вообще) и никакой жратвы на могиле не будет, в) не будет никаких поминок у деда на квартире или у меня дома, не будет кутьи, фотографий, ничейной рюмки, водяры, словом — ничего. Особенно водяры. Когда я дошел до запрета на алкоголь, началось что-то неописуемое, уже и про христа, и про то, что я сатанист и т.д. и т.п. Такого срача и таких воплей на кладбище я никогда не слышал. Тем не менее, платили за все родители и я (напополам), а организовывал все я, поэтому драться никто не полез. Закопали труп. Все это время не утихала ругань, в которой активно участвовали и могильщики.

После закапывания я сказал всем отправляться по домам, а сам решил заехать в магазин, а потом к деду в квартиру, начинать разбирать вещи, в первую очередь фотографии. В это время троюродный брат деда, оказывается, имел при себе запасные ключи от кваритры (она была кооперативная, приватизированна в совместную собственность, и этот сбуъект там был прописан и даже жил одно время вроде). Этот ушлепан всех подговорил в обход меня там устроить нажиралово. Возвращаюсь из магазина спустя два часа и вижу толпу пьяных уебков, фотографию, рюмку с хлебом. Молча смотрю, потом иду и звоню в скорую психиатрическую помощь (когда звонил, думал, что не приедут, но они приехали). Говорю так-то и так-то, у меня в квартиру нетрезвые родственники привели с собой каких-то сектантов, все они одурманенные и устраивают какие-то ритуалы, неадекватны, несут вздор про какие-то сверхъестественные сущности, якобы присутствующие в комнате с ними, разговаривают с воздухом, похоже наркотический делирий и яркий галлюциноз. Спустя полчаса произошел самый эпический пиздец, который я видел в своей жизни. Скорая психиатрическая помощь прибыла, но просекла, что идут поминки, но когда поминавшие просекли, кого я вызвал, двое полезли драться, а бабки несли такой адский пгмнутый бред с такой громкостью, что троих самых бухих-таки увезли (пришлось подсунуть денег санитарам), а остальным пригрозили милицией. Через минут 20 все стали разъежаться, обещая мне ставить свечки комлем вниз и за упокой (охуенное православие) и все в таком духе. Когда квартира опустела, я спокойно несколько часов смотрел фотографии; их было много. Я смотрел на фото деда-врача, и тихо грустил, сам будучи молодым врачом, прокручивая в голове сцены и моих немнагочисленных воспоминаний с ним.

Со мной сегодня случился просто феерический фэйл. Дело в том, что есть одна одногруппница. Она всегда очень тихая и скромная. Когда разговаривает — всегда слегка улыбается, по-доброму так. Так вот, она отшивала всех уёбков, которые к ней пытались подкатить. И как-то раз я пересилил себя и пригласил её погулять. К моему удивлению она согласилась. С тех пор мы часто стали гулять. Сейчас на улице холодновато, поэтому мы обычно заходили в кафе, книжный магазин или ходили в кино. Сегодня у неё не было родителей, и она пригласила меня к себе. Мы пили чай, болтали, и в итоге решили посмотреть Харуки Цудзумию. Я не фанат аниме, но она сказала, что мне должно понравиться. И вот на третьей серии мне захотелось посрать. Собственно, узнав географическое расположение туалета, я туда удалился. Закрыв дверь и быстро стянув штаны, я начал яростно срать, буквально за 7-8 секунд я обрёл гармонию с миром, но её нарушил обеспокоенный крик моей тян:\«Андрей, я забыла сказать, у нас авария в подъезде, воду только вечером дадут, у тебя всё нормально?\». \«Да, всё отлично\» — выдавил из себя я. Дёрнул смыв — воды нет. Ну, думаю, ёршиком гавно затолкаю. После минуты стараний оказалось, что идея не самая лучшая. Ёршик весь в говне, да и унитаз тоже. Решил смыть гавно с ёршика водой, и продолжить. Сунул ёршик в раковину, повернул кран, и вспомнил, что воды нет. Шмоток говна с ёршика неспешно плюхнулся в раковину. У меня начали трястись руки от безысходности, но мозг работал. Он подсказывал, что выход из ситуации нужно искать нестандартный, и я его нашёл. Набрав говна в руки я двинулся в комнату, и с криком \«Жри, тварь, ты же любишь жрать говно, сука! Все анимешники отупевшие говноеды\» — начал размазывать говно по её лицу. Пока я быстро накидывал куртку и одевал ботинки, меня посетила мысль, что она больше не захочет со мной быть, что я не тот человек, который ей нужен. Выбегая в подъезд я уже рыдал. Всё сильнее и сильнее с каждой ступенькой. Выбегая из подъезда я рыдал уже в голос. Выбежав, я упал на колени, вознёс обмазанные говном руки к богу, и прокричал что было сил \«ЗА ЧТОООООООООО?????\»

Вадик проснулся. В горле пересохло и зудело, а от запаха табака хотелось вывернуть наизнанку весь вчерашний скудный ужин. Перетерпев себя, он закурил и начал будить Макса, который упорно не хотел вставать и щурил красные глаза.
-Сколько время то? — спросил Макс.
-Отличное время, чтобы встать — ответил Вадик.
-Блин, вот ты жаворонок гребанный.
-Давай, вставай уже, мне скучно.
Макс потянулся и встал с кровати. Потянул носом воздух и возмущенно откашлялся. Затхлая атмосфера в этом помещении не проходила уже неделями. Табачный дым, сырость, и отсутствие всякого ремонта делали свое дело.
-Слушай, Вадик — медленно протянул Макс.
-В чем дело?
-Мы же все уже сожрали, да?
Вадик насмехательски фыркнул, — Шутишь что-ли? Еле вчера голод отогнали же.
-Пошли купим чего, я денег недавно раздобыл.
-Где это?
-Профессиональная тайна — таинственно подмигнул Макс.
-Ладно, пошли.
Погода на улице не сильно отличалась от родного подвала Макса и Вадика. Туман и слякоть идеально дополняли тающий снег, под которым открывалась, как нежный цветок, свежая, сочная грязь. Та самая русская грязь, в которой можно утонуть, проваливаясь в ней по колено и чавкая хуже, чем бомж, который раздобыл кусок курицы. Парни шли молча, не разговаривали. Атмосфера не располагала к какому-либо общению.
-Макс — внезапно сказал Вадик — Я устал так жить
-Я знаю, я тоже устал.
-Я хочу что-нибудь поменять — задумчиво произнес Вадик.
-Что ты тут поменяешь? Нечего менять! Жизнь дерьмо и всегда такой будет.
-Знаю, но попытка не пытка ведь.
-И что ты поменять решил-то?
-Знаешь… Я хочу уйти!
Макс встал как вкопанный. Взгляд его начал блуждать по окрестным сугробам и кучам грязи. — Что значит уйти? Насовсем что-ли? — от страха он начал заикаться.
-Ну почему насовсем? Вовсе ненасовсем — улыбнулся Вадик — Я хочу посмотреть, что за мир вокруг нас!
-Тебе нашего подвала мало уже стало?
-Не обижайся на меня пожалуйста, я вернусь обязательно.
— Ну не сегодня же хотя-бы — Макс взгрустнул, поперев взглядом грязный асфальт под ногами.
-Конечно не сегодня.
Остаток дня был проведен как обычно. Разве что, еды было больше чем обычно. И даже было, что случалось пару раз в год. Когда день подходил к вечеру возникло неловкое молчание. И Макс и Вадик понимали, что сегодня они вместе возможно последний раз.
Макс протянул — Ты обещаешь мне, что вернешься?
-Клянусь!
-Точно? Не обманешь? Как же я тут один буду?
-Не бойся ты, я всего на недельку, вернусь, еще пир закатим, даже курицу-гриль купим, обещаю.
Макс слабо улыбнулся — Если так, то… Ладно, иди. Но смотри, ты обещал мне вернуться!
Когда Макс проснулся, солнце давно уже светило. Макс конечно знать об этом не мог, но все же выглянул на улицу, зажмурившись от яркого света. Вадика нигде не было. Макс протяжно вздохнул и закурил. Оставалось еще пол-бутылки пива, которые он поспешно допил, будто это был его последний шанс.
— Обязательно вернись — прошептал он, глядя на солнце.

Вадик шел часами по городу. Проезжающие мимо машины и проходящие мимо люди казались ему чем-то странным чем-то не созидательным, но разрушительным. Ему казалось, что делом каждого прохожего было посмотреть на него свысока, сморщить нос и самодовально пройти мимо. Решимость его стремительно падала на глазах. И тут он почувствовал, что нестерпимо хочет в туалет. На счастье, рядом был кинотеатр со свободным входом в уборную. Перед его глазами кружились воспоминания из детства, где он ходил в кино с родителями, улыбался и смеялся. -Как я докатился до такой жизни? — пронеслось в его голове. Сходив по делам, он подошел к зеркалу. Грязная куртка, дырка на дырке, потрепанный балахон, исходный цвет которого был уже неясен, серые грязные джинсы с протертыми коленками и кеды, которые больше были похожи на игрушки для озорной кошки. -Да, неудивительно, что на меня все косятся — подумал Вадик. Что делать он не знал. Весь мир был перед ним, но он чувствовал его фальшивым. Настоящий мир для него был позади, в том самом подвале, где они с Максом жили уже больше двух лет. Но останавливаться, а тем более поворачивать обратно было поздно. Первый шаг был сделан и следующий шаг лишь дело времени. Первую ночь он провел без сна, идя по трассе до ближайшего города. К утру он вдруг понял, что ему нужен сон. На счастье, его подобрала старая, потертая девятка. Водитель участливо спросил — Путешественник? Не выспался? Ничего, задние сиденья в твоем распоряжении, все равно нам еще 4 часа ехать.
За шесть дней Вадик успел побывать в четырех городах и понял, что не уложится в неделю. — Ничего страшного, Макс поймет- думал он. Так текла его новая жизнь, в которой было место только дороге, но не сомнениям. На седьмой день он вдруг понял, что пора возвращаться. Но у судьбы часто другое мнение…
Эй, пацанчик, сюда подойди! — голос из темноты привел Вадика в дикую панику. Еще бы, ночь, трасса, откуда такие банальности?
-Есть закурить? — спросила тень в капюшоне.
-Д-да, конечно — ответил Вадик и протянул сигарету тени.
-Что за дерьмо ты мне дал?! Нарывешься что-ли?! — угрожающе произнесла тень в капюшоне — Такое дерьмо мы даже на безрыбье не курим!
-Ну извини, у меня другого нет — сказал Вадик. Внезапно тень промелькнула в глазах Вадика. Сухой треск и брызги крови ясно показали Вадику, что он влип по полной. Боль пришла позже, боль пришла только тогда когда была отбита вторая почка.
-Слышь ты, бля, мудило, сюда все деньги быстро отдал! — тень угрожающе полезла в карман.
— Но у меня нет денег, пожалуйста, не трогай меня — залепетал Вадик. В глазах начало темнеть, он начал понимать, что его ждет.
-Денег нет, говоришь? Ниче, щас найдем-держа одну руку в кармане тень начала шмонать другой рукой по карманам Вадика.
-Что ты, бля, за бомж?! — воскликнула тень — Быстро встань блядь!
Вадик еле-еле, через силу встал, держась за бок. Боль усиливалась и была уже почти невыносимой. Изо рта Вадика текла кровь и тихий, жалостный вой.
-Ну все бля, будешь знать, как мне отказывать — с этими словами тень наконец достала руку из кармана. Блестящая тень пронзила темноту и Вадик как через сон видел, как в живот ему вонзается стальная смерть. Нож вошел легко, Вадик даже почти ничего не почуствовал, кроме теплоты вокруг живота: куртка начала краснеть и прилипать к балахону Вадика. Тень начала вытаскивать нож из живота Вадика. Вадик начал отхаркиваться сгустками, красными как благородное вино, в грле запершило. Он схватился за рану, но было поздно: нож уже вышел. Тень еще что-то говорила, но Вадик уже не слышал. Он только думал. Думал о том времени, когда у него были родители, вспоминал их смех и радость нахождения с ними. Вспоминал, как был рад, когда родители подарили ему младшего брата, как он проводил с ним все время, как он взрослел с ним… Он вспоминал о том самом дне, когда их квартира сгорела. Он пошел забирать Макса из школы, а когда они возвращались их встретила милиция и сообщила, что у них больше нет дома. Как им некуда было идти. Как они искали еду и жилье. Как они дрались с бомжами за булку хлеба. Как Вадику везде отказывали в работе из-за внешнего вида. Как они нашли свой подвал в старой недостройке. Как обживали его. Как учились радостно жить…
В глазах Вадика темнело, он уже не видел ни ночную дорогу, ни тень с ножом в руке. Мешком упав на голую грязь он застыл навеки.

Макс не спал всю последнюю ночь — он ждал Вадика. Слезы катились по его щекам и он почему-то знал, что больше не увидит его. Рассвет молча слепил его глаза, а Макс рыдал, заливаясь горькими слезами.

Грязь высохла, пришла весна, но она уже никому не была нужна.Единственные настоящие люди были уже мертвы…

Однажды я узнал, что у современной молодежи стало очень модно раковать. Я нихуя не знал, что это значит, поэтому уселся за стол, обмазался сметаной и попытался логически додуматься, нахуя я это сделал и что же все-таки такое — раковать.
Наконец я это понял, и вооружившись тканью, пластиком, проволокой, швейной машинкой, клеем, дрелью и мясорубкой, состряпал себе охуительный костюм рака, в точности повторяющий очертания его панциря. Руки заканчивались массивными клешнями, а из башки росли усы. Облачившись в раковые доспехи, я отправился раковать на улицу.
Выскочив на улицу, я увидел перед подъездом старую бабку и решил начать свое ракование с нее. Угрожающе щелкая клешнями, я бросился на бабку, которая медленно бледнела и пятилась назад, нелепо ковыляя хромыми кривульками.
А у меня неплохо получается! Видимо, раковать — это мое призвание. Подбодренный первым успехом, я, шелкая влешнями, побежал в соседний двор. Жалкие людишки должны увидеть, как я феноменально ракую.
Глазами школьников, играющих на площадке, это выглядело примерно так: во двор, с криками и щелканьем влетел огромный человекообразный рак и понесся в их сторону. Немудрено, что жалкая школота обосралась на месте, и с визгами решила сменить свою дислокацию на более безопасное место. А я носился по двору, пытаясь схватить школьников огромными клешнями. Однако проворные пиздюки были шустрее меня, и вскоре я потерял всех из виду. Ну ничего. Я знал, в каком месте я смогу застать людишек врасплох…

Из отчета начальника 3 отделения ППС по городу Мухосранску.
«Прибыв на место вызова, я и еще трое моих сослуживцев вошли в супермаркет и увидели следующую картину: человек в огромном костюме рака душил клешнями 40-летнего охранника, в зале был дикий погром, люди лежали на полу, заложив руки за голову. На наши требования превратить безобразие рак бросился на нас, щелкая клешнями. Подбежав ко мне, он ударился лицом о мой кулак, упал на пол и принялся истерично биться своей головой, почками, ребрами и печенью о наши ботинки, вероятно, надеясь завладеть нашим табельным оружием. Проведя задержание мы доставили преступника в отделение и стали ждать прибытия родителей. По их прибытию выяснилось, что злоумышленник является долбоебом с рождения, в качестве доказательства была представлена справка из психлечебницы. Нарушителя отпустили, изъяв перед этим костюм рака как трофей. Прошу ввиду всего вышеизложенного поошрить мой личный состав и предоставить отгул в размере 3-х полных суток».

После учёбы моему голодному желудку приспичило пожрать. Это не то чувство нежного посасывания внизу живота. Он просто настаивал чтобы я опустил огромный кусок сала обмазанный сливками. — Если ты сейчас не пожрешь, то я устрою тебе гей-парад с игрой в твистер,- говорил он. Я не смог бы бороться с таким заявлением и побрел отжираться домой. Захожу я, кормлю котейку. Надо заметить что этот содомит был редкостным гурманом. Он ест только китикэт «Мясной пир». Соль в том, что если не положить сверху веточку петрушки, то он даже к ней не притронется. Иногда хочется нацепить ему монокль и надеть цилиндр. У него даже взгляд аристократа. Именно поэтому я и назвал его «Кот». Ну, значит, накормил я этого тунеядца, а затем начал кормить и себя. Пока готовил свою фирменную яичницу с кучей приправ ( в том числе и рыбных) приметил краем глаза аппетитное печеньице. Как же я его вчера не схомячил? Принялся трапезничать. Далеко в желудке раздавались возгласы радости. Параллельно с поеданием пищи я смотрел новый сезон «Времени приключений». Я восклицал вместе с персонажами. Кстати, когда я что-то готовлю на сковороде всегда включаю момент, когда Джейк готовит бекон. В этот момент было невозможно не подпевать. БЕКОН ПЭНКЕЙКС МЭЙКИН БЕКОН БЭНКЕЙКС! После эпичного обеда я настроился на тёплое молоко с тем самым печеньем. Нас так сторож с садика учил. — Я когда пью, вместо закусона у меня печенье с молоком под рукой,- говорил он. Помер он в 27. Воспитатели говорили от старости. Даже в моем юном мозге что-то щелкнуло и я понял что где-то меня наебали. Налил я молока в свой 3х литровый баллон и поставил в микроволновку греться. Пока оно грелось я станцевал танец «Дэнсинг бэга» повторяя за ним и Джейком движения. Микроволновка уже разрывалась в писчаниях. Я достал баллон и поставил его на стол. Только настроился на поедание и в дверь кто-то позвонил. Это был мой друг Нариман. Высокий голубоглазый блондин. — Здорова, ара! Как сам? Я отлищно! Жи есть братуха!,- подняв вверх палец прокричал он. Мы прошли на кухню и начали беседовать о белых дырах. В процессе ожесточенных дискуссий он проронил: — Братуха есть чо пожрать? Овцу бы сожрал, атвичаю! О, печенье, атлична!,- сказал он и схватил печенье. Сначала я смотрел как он его жадно ест. Куски падали на стол, он их скидывал и продолжал поглощать божественную пищу. Сказать что я был зол — это нихуя не сказать. Я схватил баллон с молоком и разбил о его голову. Вы думаете это все? Я достал из кладовки веревку и привязал его к стулу. Пока я точил ложку ( ножей в квартире не было) он что-то кричал на старом славянском. Я отрезал ему пальцы рук и перешил их на ноги, ну а пальцы ног вы уже догадались. Затем я вырезал на его теле портрет Финна и залил все это дело лимонным соком. Чтоб наверняка. После всех этих ритуалов я вынес его вместе со стулом в местный гастроном. На органы. На вырученные деньги я купил килограмм печенек и три литра молока. Вкусные, однако, печенья.

Итак, срыв свадьбы знакомой я не планировал заранее. Просто все так сложилось, что свадьба сама шла по наименее любимому мной сценарию: типичная быдлопьянка с натужными элементами «культурной программы». Заподозрил я, что что-то идет не так, когда мы всей толпой принялись толпиться в засссаном подъезде дома, где живет невестушка, типа как выкупая ее. Поскучав 15 минут, я разговорился с пиздюком лет 15, сыном кого-то из гостей--это сыграет свою роль в дальнейшем. Следующие 2 часа не особо интересны, разве что я «ненароком» наступил на шлейф невесты, вырвав его с мясом (свалил на торчащий из земли не то штырек, не то арматурину), а вот в ресторане начался трэш.

Помните того пиздюка малолетнего? Так вот, ему было скучно, он вышел постоять со мной, пока я курю, держа в руке бокал шампанского. К слову, пиздюк, как и все недоальфачи малолетние, был зело выебист. В итоге я сказал ему, мол, что ты как баба, шампусик пьешь, давай бахнем с тобой водки. Он помялся, мол, старший брат (он пришел с ним) будет ругаться, но в итоге я сказал, что никто не заметит, а чтобы он не палился, я сейчас схожу, налью сам. Короче, себе я налил 50 граммов водки и 50 грамм воды в коньячный бокал, а ему--100 граммов чистейшей огненной воды марки «Цельсий». Моему маленькому другу было тяжеловато выжрать 100 грамм махом, но, видя пример моего мужества, он таки справился. Я на время съебал от греха подальше и отправился в сторону свидетельницы.

Свидетельница, по долгу службы участвовавшая во всех говноконкурсах, в принципе, тня неплохая, достаточно умная и интересная. К сожалению (ее сожалению) быдлотамада в начале праздника проводила исключительно «питейные» конкурсы, так что дама была изрядно навеселе и готова к авантюрам. Я предложил ей сделать сюрприз для жениха, исполнить песню. Пока мы репетировали сюрприз в курилке, я влил в нее еще 2 или 3 бокала вина, так что при исполнении песни «Шаланды полные кефали» ее неплохо штормило, а когда она заявила в конце, что желает молодому мужу «не спускать любимую рыбоньку с крючка», я прыснул в салат при виде перекошенных рож мамаш и папаш молодоженов. Хуле, я умею придумывать поздравления.

В основном же, стоит сказать, я бегал от однйо группки гостей к другой с бутылкой водки и активно подливал всем пойла. Если на меня не обращали внимания, лил прямо в вино или доливал рюмки. если кто из баб видел это, извинялся, мол, спешу всем угодить, уносил «испорченный» бокал и подсовывал его кому-то еще. Попутно я цапал и утаскивал поближе к себе хорошее пойло, виски, коньк, неплохое вино: я, не будь дурак, присоединился к компании из более-менее годных тянов и кунов.

Самый смак был, когда объявили, что через час будет первый танец молодых. Я немедленно нашел 15-летнего пиздюка, угостил его бокальчиком мартини, потом бокальчиком шампанского, потом, во время танца, мы с ним отсели в темный уголок, где смаковали внешность невесты. В итоге я сказал, что такой перспективный альфач, как он, просто обязан первым из гостей станцевать с молодой красоткой, в итоге это пьяное чучело выперлось в центр зала, еле держась на ногах, а в процессе неуклющего вальсирования откровенно хватало невесту за жопу и мяло ее пердак. Тем временем я подсел к жениху и начал охать-ахать, мол, смотри, что этот пидор мелкий вытворяет. Короче, пьяный женишок прервал танец еще до того, как закончилась музыка. Чуть позже я влил в малолетку контрольную дозу спиртного, сказал, что жених назвал его педиком, так как он пришел без девушки, и они с молодым мужем слегка подрались в мужском туалете, что вызвало конфликт между братом пиздюка и женихом.

Алсо, с собой я также всегда ношу анальгин, часто болит голова, так вот, проходя мимо незакрытой кухни ресторана и увидев торт, я подумал секундочку, сгонял в туалет, растолок пачку анальгина и щедро посыпал им белоснежный свадебный торт, так что крем стал горьким, как хина. Видели бы вы рожу гостя, купившего первый кусок! Он съел кремовую розочку, перекосоебился, начал орать (не даром я подливал водку, не даром), мол, это что, неудачная шутка, что за нахуй, все дела. Алсо, видел, как отец невесты потом бычил на сотрудников ресторана, но они только пожимали плечами--торт гости заказывали сами, в кондитерской, идите сраться с поваром.

Алсо, в финале, когда все были невменяемы и нужно было собирать остатки бухла (которого осталось прилично), одна хитротян и ее хитрокун предложили продолжить банкет, мы с той тней напиздели официантам, что мы, как самые трезвые, занимаемся организацией сбора бухла. И тут официантка заявляет. что остался еще ящик вина «Либерфраумильх» и сколько-то там несервированных, свеженьких тарелок с закусками (всякие рулетики из рыбы, ветчина, сыр с плесенью). Мы быстренько сгребли все, что нам полагалось, включая мои «запасы» на столе, и съебали на такси бухать к хитротян и ее хитрокуну. Алсо, выяснилось, что я не один такой вор и подлец: они тоже понапиздили всякого, к слову, хитротян уволокла чей-то конвертик с деньгами, «забыв» при этом отдать свой, а хитрокун напоил кого-то из гостей и уговорил его подарить ему дорогие наручные часы.

— О чем ты пиздишь, терпила горемычная?
— Это моя философия.
— Это хуйня, генереруемая дебилом и для дебилов. Хочешь услышать настоящую философию?
— Ну, допустим.
— Слушай, лох угрюмый. А уже потом будешь пиздеть про высшие материи. Если у тебя потом хватит наглости пиздеть ваще что-то…
— Мне было 12 лет, когда я принялся дрочить. Это получилось как-то само по себе, просто так… И пошло-поехало… Порнухи-то тогда не было в таких количествах, приходилось душить червя, разглядывая перефотографированные черно-белые порнографические карты. Это было забавно, но очень скоро мне наскучило. Никогда не понимал, людей, которые удовлетворяются банальным трахом в миссионерской позе раз в неделю с толстой коровой женой или блядищами-подругами на блядках, пережрав дешевой синеватой самогонки, от которой без долгой подготовки у нормального человека кишки выворачивает наружу после первого же стопаря. Это не творческий подход к делу на мой взгляд. На такое способны лишь люди, не имеющие мозгов или имеющие в мозгах нихуёвые такие клинья, типа предрассудков насчет супружеской верности или имеющие на счет траха примерно такое мнение: «это надо потому что надо», хотя им этого абсолютно и не надо на самом деле в данный момент, а хочется просто бухнуть. Нет, эти жалкие людишки просто созданы для того, чтобы ими пользоваться.
— Это ты называешь философией?
— Может закроешь хавальник и не будешь перебивать меня? Я только начал.
— Так вот. Меня всегда воротило от серой посредственности, в чем бы эта мерзость не проявляла себя в людях. Серый цвет это ваще цвет смерти. Не черный, слышишь? Нет. Серый. Медленной и убогой, долгой и мучительной смерти. Смерть и не бывает другой — она может быть только медленной и мучительной. Смерть не приходит, она ждёт. А они не живут, эти серые личности, они существуют и существуют лишь потому, что никто не подскажет им, что их существование это напрасный перевод кислорода на планете и не поможет им сдохнуть. Ведь для них это высшее благо. В глубине своей души они хотят смерти. Они ее рабы, они ждут ее, даже когда празднуют новый год, забирают ребенка из роддома или едут на рыбалку. Смерть, вот чему они поклоняются. Смерть — их единственный критерий и ваще единственный для них мало-мальски действенный раздражитель. В остальном — они унылые уёбища, которые испытывают натуральный дискомфорт от своего жалкого существования, от неумения получать от жизни удовольствие. Но они этого могут и не осознавать. А проявляется это, когда какой-нибудь один из таких мудаков, пережрав дешевого бырла вешается в ванной. Вот, сокрушаются родственники, как же так? Всё было у человека — дом, семья, ребенок-распиздос, такой же как батя. Работа каменщиком на стройке, друзья, пиво по пятницам, рыбалка опять же? Не иначе как крыша съехала. Это единственный вывод из тех, к которому они способны придти, когда видят суть своего существования и смысл его — смерть. Им невдомек, что крыша тут абсолютно ни при чем. Просто, нажравшись в очередной раз, как последняя скотина, эта самая скотина вдруг осознает, себя животным и именно в состоянии измененного алкоголем сознания скотина говорит себе, именно себе то, что в трезвом виде только мелькает у него в голове неуловимыми тенями мысли о смерти. Он понимает, что, выражась их языком: «да на хуй мне это надо?». И так как тормозов больше нет — исход очевиден. Они рабы смерти. Рабы боятся своего хозяина, но втайне боготворят его. Они любят смерть, потому что жизнь — не для них. Она для нас. Мы никогда не убиваем себя, потому что слишком четко представляем себе, что такое жизнь, мы держимся за нее до последнего. Мы люди, они — жертвы.
— Так значит суть твоей философии заключается в делении всех людей на жертв и…
— и палачей? Нет, мы не палачи. Мы люди. Они — нет.
— Когда я понял, что человечество разделено, не явно, но разделено, я понял жизнь. Все мы — продукт эволюции и все стоим на разных ее ступенях. А значит у нас разные возможности. А возможности и права это одно и тоже. Если есть безмозглая скотина, почему бы ее не использовать, тем более, что скотине это только в радость? По крайней мере — не в тягость. Ей ваще похуй.
И вот, я познакомился с ней. Ее звали Елена. Ниче такая была краля с сиськами, выражаясь языком социальных низов. Не знаю, за что, но у нее от меня съехал чердак. влюбилась до беспамятства, хотя я никогда особых знаков внимания ей не оказывал. Даже цветы, кажется, не дарил ни разу. Ну бывает у тех, кто руководствуется не разумом, а хуй знает чем, но только не разумом. Я ваще порой думаю, а чем они руководствуются, когда в их жизни надо сделать выбор? Вобще-то говоря, выбора в жизни они как раз и избегают, но бывает, что надо. И тогда. Нет, это точно не мозги — их нет. Скорее всего эта куча ублюдочных комплексов и воспитаний, которые они впитали с детства, воспитываясь из поколения в поколение в среде себе подобных и транслирую своим детям, а те — своим детям одни и те же унылые обычаи, по которым жили еще их предки на банановых деревьях. Вот что она во мне нашла? Я тогда представился ей владельцем магазинчика автозапчастей. Хотя на самом деле работать я никогда не работал и не собирался. Для работы есть скот. То есть — они. Но так как мне очень сильно хотелось ее выебать, то я не стал ей пересказывать своё мировоззрение и ограничился тем ответом, который она хотела услышать. Она особо и не придала этому значения, по ее понятиям — работаешь ну и ладно, и молодец, работать это хорошо, полезно и главное — почетно. И кажется до конца она меня считала чем-то вроде автомеханика или водителя маршрутки. Не вдавалась в детали, что называется. Хуже было другое — выебать ее как раз было не так просто. У нее голова была забита кучей разного дерьма, но только места для здравого смысла там не оставалось вовсе. Короче говоря, она метила в мои невесты. Знаешь почему? — Да потому что она тогда была уже на третьем курсе педагогического универа и все ее подруги блядовали так, что с утра с трудом могли перемещаться в вертикальном положении и изо рта у них так воняло грязными мужскими хуями, что у моей Елены в жопе червяк свербил. А может подруги насмехались над ее невинностью и закомлексованностью. Но по-другому — чиста перепихнуться она не могла. Она считала себя порядочной девушкой, однажды заявив мне, что мысленно ассоциирует себя по меньшей мере с Клеопатрой. Бредятина тупой пизды, не иначе. Но она хотела утереть нос своим шлюхам-подругам не повторяя их жизнь, а чтобы всё как у людей. Семья, ребенок. Она и завидовала блядям-подругам и ненавидела их одновременно. Да и мама с попой ее были, так сказать, строгих правил. То есть ебали ей днями мозг, на счет учебы и прочего говна. Они хотели сделать из нее «достойного члена общества и Мать». Именно так, с большой буквы. У них было какое-то нездоровое поклонение материнству и семейным ценностями ваще. А сама она не уставала повторять, что хочет стать независимой деловой женщиной. Как у нее в чайнике умещалось материнство и семейные ценности с делом, я не знаю… Но на то они и быдло, что содержать в башке кучи противоречивых мыслей и мировоззрений и не замечать этих противоречий. Хотя ни хуя она сама не хотела. Ее сознание формировал социум. Именно тот ублюдочный социум рабов смерти, который я так ненавидел.
— Что было дальше?
— Дальше мы начали с ней гулять. Ваще я никогда не понимал смысла бесцельного шатания по улицам, но ей это почему-то нравилось. Может быть потому, что придумать для себя досуга поинтереснее она не могла. Точнее она не могла придумать для себя ваще никакого досуга, поэтому пользовалась готовыми моделями поведения. Гулять с парнем это круто. Так ей казалось. Ну… все же так делают. А значит, всё идёт по плану. У них нет мозгов, у них есть план. Это план для всех их один и тот же. Не вдаваясь в подробности скажу вкратце: суть плана заключается в тезисе «быть как все», " не высовывать своё ебло выше других". Хотя бы потому, что «другим» это не понравится. Да и нет у них способностей высунуться. Так что никакого морельного дискомфорта по этому поводу они никогда не испытывают. Они просто «плывут»…
Как же мне были тошнотворны эти пешие прогулки по самой красивой улице нашего города, которую отреставрировали под европейские уютные города с одной целью — угодить быдлу и показывать потом всё это великолепие по замбоящику в качестве напоминания этому самому быдлу, как оно хорошо живет. Срабатывает. Можно было бы ограничиться и простым напоминанием, не обязательно было реставрировать улицу, быдло поверит и так. Ей почему то очень нравилась эта улочка, неестественно прилизанная, выдраеная, входящая в нехилый диссонанс с остальным городом. На этой улочке быдло начинало чувствовать себя… нет, не людьми, они начинали чувствовать себя европейским успешным быдлом. Они любят подражать. Потому что сами не способно ни на что. По этой улочке летними вечерами мы и прогуливались в море еще таких же пар, с одним отличием — на лице остальных парней, шедших под руку со своими мокрощелками, я читал только две эмоции: гордость за то, что мол, посмотрите, какую я себе телку сцепил и отсутствие всякой мыслительной деятельности.
О чем мы с ней разговаривали во время этих прогулок. Это была мука. Страшная мука — поддерживать разговор на тему, которую ваще не считаешь достойной разговора. Елена считала себя девушкой культурной и современной и поэтому мы разговаривали о литературе, искусстве и кино. Да, о нечитаемых печатных высерах модных писателей, хотя своим любимым писателем она почему-то называла Достоевского (не уверен, что она его читала, а если и читала, то я почти уверен, что это было на уроках литературы в школе), о кино… О боже, как она это смотрит, думал я. Об искусстве, это ваще пиздец. Ты бы слышал, как она с умным видом рассказывала мне услышаную ей где-то и прочитаную в каком-нибудь модном журнале версию о загадочной улыбке Джоконды. Я с трудом сдерживал себя, чтобы не сказать, что мне похуй, есть ли тайный смысл у этой улыбки или да у да Винчи просто получилось, что получилось и не хуй искать черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет. Ладно, думал я. Ну тупая. Ну, заита ее башка всякой хуйней о настоящих женщинах, настоящей любви и так далее… Ну, не молчать же. Пиздеть-то о чем-то надо, как ни крути. Благо, пиздела в основном она, я слушал и соглашался поглядывая на ее ноги и сиськи. Иногда, когда она несла совсем уж несусветную чушь, сгенерированную ей самой или прочитаную в глянцевом журнале, я позволял себе вставить замечание, хотя думал о том, что лучше было бы вставить ей в пизду свой горевший от возбуждения хуй и не слушать ту ахинею, что она несла. Она слушала мои ехидные замечания по поводу своих глупых суждений, но, кажется, делал это лишь из вежливости, тут же забывала о них и продолжала гнуть своё вместо того, чтобы поехать ко мне и погнуть мой хуй руками. Ей просто нравилось высказывать типа мысли, на 90% состоящие из общественных заблуждений и еще на десять — из додуманных ей каким-то непостижимым образом следствий из всего этого гавнища, по сути — еще более фееричного бреда Это делало ее в собственных глазах «умной женщиной». Нет, тогда еще девушкой. В конце концов я просто перестал ее перебивать, предоставив ей возможность пиздеть ваще все, что ей заблагорассудится.
И вот настал момент, когда пришла пора познакомиться с ее семьей. Это тоже часть того самого «плана». Погуляли, попиздели… Месяц-два, ну чтобы типа «лучше узнать друг друга», теперь следующий этап — знакомство с ее семьей. Все сотальные этапы, которые еще будут, я на тот момент уже довольно отчетливо себе представлял и они мне откровенно не нравились, хотя бы потому, что мои планы на счет ее не заходили дальше банального траха.
— Зачем же ты сне возился? Неужели мало было тех, чьи планы насчет тебя огранились бы тем же?
— Ха… Ее папка был шишкой в банке, что правда не мешало ему быть тупым старым козлом и ездить на Лексусе. Там же в банке работал и ее тупой и квадратный как кирпич ее брат Толик. О, Толик… Это отдельная песня.
— У тебя все люди вокруг тупые.
— Не люди — материал. Я собирался жить беззаботно и богато. И не считать деньги.
Разумеется, знакомство состоялось за обедом. Присутствовали все: ее батя — лысоватый очкастый хер, маманя, крашеная лохудра и стриженый под бокс квадратный Толик. Мне задали стандартные вопросы: где работаешь, сможешь ли содержать семью, ребенка. Какого на хуй ребенка? Вот уж производство ублюдков точно не входило в мои планы.
Я им последовательно отвечал, работаю в автомагазине, денег хватает, учусь заочно на экономическом факультете, детей люблю и хочу как минимум троих. Кажется, я им понравился. Только Толик сидел мрачный как туча. После ужина он подошел ко мне и сказал что-то насчет того, что он мол мне башку оторвёт, если я прохиндей и хочу обесчестить его сестру и спросил люблю ли я ее. Я его заверил в своей бесконечной любви к его сестрице и ему этого хватило. Он сразу изменился, повеселел и предложил выпить. Ну, выпили. Чего же не выпить на халяву. Они спросили меня о моей семье, я им сказал, что я сирота, родители погибли давно в авиакатастрофе, когда летели из Нью-Йорка… Кажется они даже посучувствовали мне, наверное, уж больно убедительным был мой тон, когда я рассказывал им находу придуманую мной басню про погибших предков. Толик даже похлопал меня по плечу и сказал что-то типа:
— Бывает, братан. Все там будем…
Я снова увидел серую смерть. Она была в их глазах. Они ждали ее и поклонялись ей. Казалось, она стояла прямо над Толиком.
Потом ее батька, Иван Константинович, сказал, что-де не допустит, чтобы его зять работал в магазине автозапчастей и сказал, что устроит меня работу в банк, как только мы поженимся. Я выразил сомнения, справлюсь ли я с работой. Не потому, что правда сомневался в своих способностях, а чтобы они смогли возвыситься в моих глазах, как им казалось, и начать еще больше доверять мне… И даже взять шефство.
— Толик же справляется, — сказал тесть.
Из этой мимоходом брошеной фразы я понял, что даже он считает Толика тупым чурбаном. Ваще по их разговорам я сделал вывод, что Толика они считают хорошим, но обделенным интеллектом. Немножко. Стараются его не обижать, а то он уж больно вспыльчивый и обидчивый — явный признак недалекости и узости мышления. Меня они, кажется, ставили примерно на одну ступень с Толиком, что, как ни странно, им нравилось. Видимо, именно такого мужа они и хотели для своей дочурки — тупого работящего еблана с примитивными потребностями как у Толика. Я всячески поддерживал этот образ в их глазах. В конце концов, они мои враги, думал я. Пусть лучше они меня недооценят, чем переоценят.
— И у тебя не было ни малейшей жалости по отношению к этим людям?
— Жалости? Разве тупость и ограниченность достойна жалости? Разве это достаточное основание для пощады? Нет, ни капли. Я был рассчетлив и циничен. И тело Лены меня не особо уже волновало. Обладая хорошим воображением я уже тыщу раз ее перебал во всех позах во время мастурбации дома. Ничего нового на тот момент реальная Елена мне уже предложить не могла. Кроме денег.
— Вы поженились?
— Да, но сначала, по прихоти этой суки мы прожили два месяца в квартире на окраине города, которая принадлежала Толику. Она так зохатела, точнее она знала, что так многие делают и решила, что всё должно быть как у всех или по крайней мере — у большинства. Это сраное большинство, которому они так поклонялись, перед которым пресмыкались… Это — вонючая бесформенная масса, толпа. Как же я ненавид ее и всё это семейство за это. Но мой план предусматривал терпеливость.
Живя в этой трехкомнатной хибаре на шестом этаже, я старался ни в чем не перечить этой суке, хотя иной раз хотелось просто взять и уебать ее о стену так чтобы мозги растеклись по обоям, но я знал, что это глупо. Иногда мы немножко так ссорились, чтобы она вдруг не посчитала меня каким-нибудь безвольным говном, опять начитавшись своей глянцевой хуйни или наслушавшись тупой галиматьи от институтских подружек. Но никогда я не доводил дело до серьезного сканадал, который мог бы закончиться крушением всех моих планов. Я не переходил грань.
А как же меня тошнило от ее друзей. В основном это были ее сраные одногруппники — две пары, пидороватого вида пацаны с мобилами, прикрученными к ушам, цепочками на запястьях, модельными крешеными стрижками и без грамма мозгов в чайнике и такие же шлюховатого вида их кобылы, одетые по последнему писку моды, за которой я, как нормальный человек, никогда не следил и если бы не Елена, я бы им представлялся наверное каким-нибудь унылым чмом с рабочих окраин. А так она приодела меня (как же я заебался ходить с ней по вещевым рынкам в поисках разного говна, которое «щас носят вся прогрессивная молодежь»). Они судили о людях по одежде и приняли меня кажется за своего. Они часто приходили, пили пиво, разговаривали о всякой хуйне и я видел, что пацаны реально млеют от своих телок и что те держут их за яйца. Фигурально выражаясь. Эти два уёбка кажется чувствовали, что недостойны этих блядин, с другой стороны очень гордились собой, что отхватили таких телок. Да они были видны насквозь как хуй в стакане — глумурные трусливые уёбища и только. Я наверное со стороны выглядел так же. Я ваще старался вести себя как они, стать для них своим в доску, чтобы только эти суки на подсознательном уровне, сознания у них все равно нет, не почуяли неладное. Даже заподозрив во мне человека «не их круга», они могли бы сильно подпортить дело, капая моей суке на мозги. Я понимал это и пиздел с ними о 3D-кино и прочей ерунде. Выпивая с ними, я не пьянел, потому что мне было противно их общество, играть роль тупого студента было утомительно и я всегда испытывал огромное облегчение, когда эти четыре твари сваливали нахуй, иногда едва держась на ногах от выпитого пива.
Мне даже пришлось бросить курить, хотя мне это нравилось. Это не нравилось моей суке, потому что она где-то слышала, что урить нынче не модно и она мол не хочет целоваться с пепельницей. Да, кстати, на тот момент мы с ней уже вовсю кувыркались в постели, я избегал делать ей предложения о нетрадиционном сексе, боясь ее шокировать и спугнуть ваще. А ей кажется и не надо было большего. Ей вполне хватало банального траха. Ей был важен не секс, она из тех, кто не умеет получать удовольствие от жизни, ей был важен статус и быть как все. Ваще она была немножко фригидна и делала это только кажется потому, что это было надо. Когда она с утра уябывала на лекции в университет, я неистово дрочил на самую грязную и развратную порнуху, которую только мог найти в интернете, тщательно потом вычищая кэш браузера, чтобы не дай бог эта сука каким-то образом не просекла ничего до свадьбы. Пока еще она мне была нужна.
Я тоже с утра уходил на работу, как бы в автомагазин. На самом деле, пошатавшись вокруг дома я возвращался домой. Деньги у меня были на тот момент и я отдавал ей их в качестве зарплаты. А потом сказал, что мои трудовую книжку потеряли, сказал заранее, долго рассказывал ей придуманые мной истории про тупых кадровиков в автомагазине, очень нарульно изображал искренне возмущение, она успокаивала меня. Мне надо было заранее подготовить ее к мысли, что трудовой книжки у меня нет и брать меня на работу в банк ее папаше придется «как-нибудь так...» Прокатило…
Я не буду вдаваться в подробности. Это ни к чему. Скажу только, что вскоре мы сыграли свадьбу на сто пятьдесят гостей, из которых мне были незнакомы рожи как минимум ста тридцати. Рожи остальных были знакомы и оттого вызывали еще больше рвотных рефлексов, это были родные моей суки и ее друзья. С моей стороны был только один свидетель, это был один мой старый знакомый, но о нем я расскажу позже… Он еще не раз появится в этой истории. Свадьбу сыграли отлично, так сказала моя сука. Она так решила просто разглядывая охуевшие лица своих подруг, все-таки свадьба дочки банкира, здесь не было натужного желания выебнуться, здесь действительно денег хватало. Ее институтские друзья тихо хуели, корча странного вида рожи в ненатуральных улыбках, их лица перекашивали гримассы черной зависти. Особенно, когда Иван Константинович подарил нам ключи от новенького джипа Вольво и четырехкомнатной квартиры в центре. Я смотрел на лица этих нищебродов и смеялся. Мне нравилось наблюдать за их душевными муками. В конце концов они нажрались как скоты. Просто от злости.
— Это неудивительно. Ведь они понимали, что большинству из них уготована совсем другая судьба. И что их пригласили чисто для массовки.
— Именно. Они понимали свою ничтожность. И наверное рассчитывали на «полезное знакомство»… Странно, что моя сука, так гордящаяся своей проницательностью и разборчивостью в людях, не видела в них этого. А может она была в тот момент слишком счастлива, чтобы не смотреть на мир через розовые очки. На тот момент она, кстати, уже была мною обрюхачена…
— Ты стал отцом?
— Через полгода после свадьбы. Причем родила она сразу двоих — сына и дочь. Она категорически отказалась сидеть дома и нянчиться с ними. Она хотела продолжать учиться и вращаться в своем круге. Она не бросила институт и мы наняли няньку. Я на тот момент уже вовсю парил жопу в банке, любуясь из окна офиса на свой ХС 90. От меня особенно нихуя по работе не требовалось и я сосредоточил свое внимание на молоденьких сотрудницах банка, разглядывая их жопы сквозь стеклянные перегородки или качая порнуху из интернета. С самого начала меня начал донимать Толик. Он постоянно приглашал меня то на рыбалку, то на покер, то просто попить водки. Я отказывался под предлогом того, что очень спешу домой к жене и семье. Толику это нравилось.
— Правильно, — сказал он мне однажды. — Я вижу, что ты любишь мою сестру. Спасибо тебе.
Я чуть не охуел тогда. Это при том, что сам он имел двух детей и частенько пиздил свою жену и в бухом угаре, наловившись карасей на рыбалке. Еще один признак этой породы людей — прямое расхождение между убеждениями, в которые они искренне верят, и делом. И, знаешь, их это абсолютно не смущает. Они продолжают при этом считать себя «правильными мужиками». Но Толик тупица, в его одобрении я нуждался менее всего. Где-то примерно спустя две недели после этого я трахнул нашу няньку. Она оказалась редкой сучкой. после того, как она полдня сосала у меня хуй, она вдруг решила начать меня шантажировать. Запросила 3 штуки. Ей не хватало на машинку. Я знал, что этим ее запросы не ограничатся и убил ее…
— Убил?
— Да, я предложил ей встретиться у нее дома для передачи денег. Она жила вдвоем с подругой в однокомнатной квартире на окраине города, кажется они снимали ее, и училась в педуниверситете. Придя к ней я достал из кармана отнюдь не деньги и ее безжизненное тело тихо сползло по стенке на пол, оставляя на обоях кровавый след. Так пишут в дешевых детективах. На самом деле не было никакого кровавого следа на обоях. Была только маленькая дырка в лбу. И всё.
А потом я трахнул ее еще раз. Она уже начала остывать. Без особого энтузиазма. У нее никак не закрывались глаза, полные ужаса, она умерла с выражением ужаса на лице и я никак не мог сосредоточиться и возбудиться по-настоящему. Ее, теперь уже мертвый взгляд, отбивал у меня всякое желание. В конце концов я перевернул ее на живот и выебал в жопу. Я не кончил, чтобы эти твари мусора не могли бы по сперме и вычислить меня.
Эта история наделала много шума в городе, потому что наверное какой-то тупой ментяра слил инфу об изнасиловании уже трупа и простое изнасилование с убийством стало убийством с последующей некрофелией, как оно и было на самом деле… Народу нельзя давать такую информацию и менты это знали. Но каким-то образом произошел у них слив и весь город гудел гнилыми базарами о маньяке-некрофиле.
— А что же ты?
— Да ничего. Вернулся домой и мы наняли новую няньку. Я не пошел на похороны Катьки, так звали нашу бывшую няньку. Сослался на завал на работе. не доставляло меня лицезреть эти вопли и сопли и к тому же я не хотел лишний раз светиться в том районе. мало ли какая бабка видела меня в тот день.
— Это был твой первый труп?
— Да. И первое убийство и первый опят совокупления с трупами. Хотя… Когда мне было тринадцать, умер мой дед, который жил в деревне и которого я очень редко видел, не испытывая, к слову, по этому поводу ни малейшего дискомфорта. Мы поехали с родителями на похороны в эту ужасную срань и там… Я проснулся ночью посцать и, проходя мимо комнаты где лежал дед, не удержался и заглянул туда. У изголовья дедушки горели свечи и запах смерти пронизал комнату. О, этот запах! Я никогда не смогу забыть его. Он опьянял меня и я почувствовал как мой хуй лезет из трусов. Я не мог тогда, будучи подростком, никак себя котролировать. Я подошел к деду и провел хуем ему по губам. И тут же кончил. На лицо дедушке. Потом нашел какое-то полотенце и вытер ему ебало. и пошел спать. Правда, не уснул в ту ночь, размышляя, что же за мерзость я сделал. Я не думал тогда о возможном наказании, я боролся лишь с собой. И победил. Но та ночь… Я не хотел бы снова пережить ее. В ту ночь я убил другого себя, сотканого из общественных предрассудков и предубеждений. В ту ночь я освободился от такой мерзкой сожительницы как совесть. Я убил все свои комплексы разом. Всё. Я остался один. Только я. С тех пор я даже перестал разговаривать с самим собой. Мне было не с кем разговаривать. Я был один и не делился на разных людей в одном мозге. Я выздоровел, если хочешь. Хотя, практически любой человек, выслушав эту историю, скорее всего скажет, что я заболел в ту ночь, что сошел с ума. Но это не так. Я выздоровел.
— Эта история с дедушкой имела для тебя какие-либо последствия?
— Никаких. Никто ничего не заметил. Разве что с тех пор я часто стал во время занятий мастурбацией представлять себе совокупления с трупами. Эти фантазии частенько приходили ко мне. Но больше последствий не было никаких. В отличие, например, от истории с убитой нянькой.
— Интересно.
— Я познакомился с ним. С человеком, который во многом определил мою судьбу. Он сам нашел меня. Его звали Тень.
— Тень?
— Да, он велел называть себя так и никак иначе.
— Что это был за человек?
— Великий человек. Пожалуй, один из лучших представителей рода человеческого, из когда-либо живших на земле.
— Расскажи о нем поподробнее.
— Примерно на десятый день после похорон Катьки я ехал с работы домой на своем Вольво. Я свернул на тихую улочку и ехал медленно, объезжая выбоины в дороге, спешить мне было некуда, домой я не рвался, я с удовольствием бы не возвращался бы туда совсем, к своим детям я не испытывал никаких чувств, их вопли и рев меня напрягали, я с трудом сдерживал себя, чтобы не заткнуть им глотки более действенными методами, нежили сюсюканье и ношение по квартире, качая их на руках. Что же касается Елены — я презирал ее, она была мне отвратительна. Играть роль всегда тяжело и напряжно, поэтому я старался свести время вынужденного спектакля к минимуму, добираясь домой по самой длинной дороге, которую только мог отыскать. И вот, размышляя о том, чем бы сегодня вечером занять себя, я упустил из вида старенький Фольксваген, который выскочил со второстепенной дороги и впечатался мне в боковую дверь. Ничего, страшного, моя машина была застрахована и я собрался уже уехать восвояси, лишь напомнив этому козлу, что он козел, но водитель Фольксвагена, мужик лет сорока, высокий, плотный и в спортивном костюме вдруг сказал:
— Екатерина Ермолова наверное предпочла бы, чтобы вы погибли в ДТП.
Меня бросило в холодный пот. Ермолова — наша нянька. Катька!
— Что ты сказал? — спросил я, тихо хуея. Я думал, он мент.
Он протянул мне листок с написанным на нем адресом и собирался уехать. Я схватил его за рукав, но он только отмахнулся.
— Поговорим вечером, — бросил он, садясь в свою машину.
to be continued…

Аноны, особенно малолетние, хочу рассказать вам охуительную историю о жизни, ее смысле и вообще. 42.
Вся жизнь состоит из проебаных возможностей. Череда их, день за днем, начиная годков-так с шестнадцати.
Читали пелевинскую «жизнь насекомых»? Так вот, сравнение человека и жука-навозника — наиболее точное и правдивое. Свой любимый шар из говна вы толкаете впереди себя всю свою жизнь. Шар состоит не из абы какого говна, а только из того, которое вы сами выбрали. И только когда этот шар станет достаточно большим для вашего восприятия, годам так к двадцати пяти или позже, вы осознаете, что вообще натворили.
Я не агитирую за охуенно правильную жизнь. Охуенно правильная жизнь обычно хоронится под говношаром уже очень быстро, как и охуенно плохая. Вообще, никаких крайностей.
Каждое ваше решение влечет за собой множество других решений, каждое из которых… Ну тут все понятно.
И главная ваша задача — пройти этот ебаный квест правильно, что бы как-то проснувшись в свои 28 лет в своей квартире, с любимой телкой, включив огроменную плазму и поставив с брелока прогреваться вашу уютную машинку за 500 килоевро, пока пьете кофе, вы не подумали «ебать мой хуй, а ведь я на самом деле не счастлив. я всегда хотел совершенно другого, и я наверняка знаю, что был бы счастлив, поступив я немного иначе в хх году».
Вот хуже этого — вообще ничего нет. Если ты в свои года беден — у тебя огромные возможности для богатства. Если худ — огромные возможности потолстеть и наоборот. А если у тебя вроде бы «все есть», а ты хочешь просто быть археологом и махать кисточкой на курганах — считай жизнь пошла пиздой. «Ты же не можешь все бросить и ...»
Чужие идеалы. Чужие стремления. То, что ты реально хочешь, ты хочешь в юности.
Оставайтесь верными своим мечтам. Не проебите их — это все, что есть у вас жизни именно вашего, а не навязанного. Все остальное — реально пыль.
Не дайте современному тренду потреблядства выебать вам мозги, засушить их, и скормить вам же под видом креветок в дорогом баре.
Думайте заранее что и как. Завтра уже будет поздно.

Здравствуй, пастач. Хотел бы представится, Я %юзернейм% 17 лвла, обычный паренек.
Случился со мной случай, хороший и плохой для меня, а также для виновника, из-за которого я это пишу.Был обычный серый типичный, слякотный, мерзкий зимний денек, когда было дохуя снега, но потом теплело и все это дерьмо выливалось потоком на улицы, чтобы мы с вами топтали его в райском наслаждении и благодарности. Так вот, дома сидеть заебывало (ведь не хиккарь какой-нибудь), и мы с дружками пошли ходить-бродить по улице, прибывая в угаре и всяческом веселье, как это обычно и бывает, если вы в кампании, конечно же. И вот, мы шли по двору, все было тихо, и не было малейшего предчувствия на то, Что могло произойти дальше. Дворы были узкие, а тротуар был заляпан скользким дерьмом и грязью, поэтому мы шли по дороге. Из-за угла выезжает миникупер со шмароуткой за рулем на нихуевой скорости. Ну конечно же, все успели отойти, но я в этот момент пытался чихнуть и был сосредоточен, а так же находился в пространстве своих мыслей так, что ничего не видел. Чихнув, я устремил свой взгляд вперед, что же я увидел? Буквально после того, как я посмотрел вперед вне в ногу въебенился бампер этого дерьма, я немножечко подлетел и упал. Единственное, что я мог сделать — это что-то пропищать и нереально эпически упасть (как в кино возможно). Я находился в состоянии шока, и поэтому ничего не соображал, но тут в голову пришла охуенная идея: в интернет гайдах постоянно выкладывают трушные профиты по тому, как заработать, если вас сбили. Т.е, если виновник хотел бы обойтись без разбирательств в мусарне, он вам откладывает деньжат на месте, и вы хаотично с ним уебываете в противоложные друг от друга стороны. В моей голове уже собирался план, который должен был превратится в замечательную сделку, но было одно НО…
Уебище, выпятив губы вперед и держа в руке свое сенсорное яблоко, дико давил на гудок, намекая, чтобы я ушел с дороги. Нет, вы блять представляете водителя, который сбивает пешехода, а потом сигналит лежащему, стонущему от боли человеку УЙТИ БЛЯТЬ С ДОРОГИ!?
Друзья, меня подняли и я докавылял до окна, стучу.
С недовольным еблом она открывает окно и высовывает агрофейс:
-Че надо?
-Здравствуйте, вы только сбили нашего друга. Подождите, не уезжайте, сейчас полиция приедет.
— Че какая полиция? Ахуили малакасосы?
— Пожалуйста, выражайтесь адекватно, тем более вы не в лучшем положении.
-Слышь, я сча мужу пазваню, он вас раскидает, шпана, вапще охуели
-Возможно, вы захотите возместить компенсацию нам, нежели нам, но через суд.
-Какой суд? Какие деньги? Че ахуели? Проваливайте!,- и дала газу вперед, но не сильно. Впереди стоял мой друг, чтобы она вообще не уехала.
-Блять, а ну уйди с дороги, Упырь? Жить надоело?
Далее было нечто эпичное, что я запомнил на всю жизнь.
Друзья меня дотащили до лавочки у подъезда, я думал они хотят поговорить, но не тут то было.
Что дальше творилось было полным хардом, и я сидя недоумевал от происходящего.
Обойдя машину с двух сторон, пока один все еще стоял у нее перед носом, мои ДРУЖКИ легким движением руки сразу снесли два боковых зеркала.
-Слишь, вы что савсем пизданулись? Будите всю жизнь на них работать ( лол, хотя паганые стекла даже для этого ведрища для тп стоят в пределах разумного)
Далее последовал боковой удар рукой по стеклу, которое не сопротивляясь треснуло, а друг стоящий спереди парой ударов сразу вынес фары, но тут был просто ад, это было фаталити. В нашей компании был жирный друг, который как раз сидел со мной на лавке, видимо тоже решил принять участие. Набрав скорость, он прыжком как в релинге плюхнулся на капот, сделав на нем вмятину, шо пиздец.
Вообщем, друзья подбежали к охуевшему мне, схватили и быстро поволокли, куда глаза гледят под крики разъеренной тп, которая уже во всю начинала звонить своим хахалям.Вообщем, меня отнесли тогда в травму, там оказалось, Что у меня перелом, но спасибо уж, что без осложнений или кривостей всяких.
Вот, дорогие ананистусы, сижу в больничке, закутанный в гипс, уже 1,5 дня ничего не ел, так как нихуя не дают, и еденственным утешением стала не только справедливость, но и то, что я смог поделиться этим с вами, добра.

..., включив на полную громкость. Мне просто нравилось завывать под аккомпанемент гитары. Я довольный собой выл во всю мощь своей натренированной поеданием баггетов глотки громче соловья разбойника или пяти гроуллинг металлистов. Анон ты наверное спросишь почему соседи не вызвали полицию, скорую или охотников за приведениями чтобы те изгнали бесовщину из нашей квартиры.
Так вот, анон, дело в том что я ебанутый и они давно уже привыкли.

Обыграв финал на трубах батареи, я пошел в ванную чтобы проверить не превратился ли я за ночь в ламу, дело в том что с каждым днем я замечал что все большая и большая моя часть становится ламой.Но все было в порядке моя ебанутая рожа не потеряла своей человечности.Выдавив зубную пасту себе на лицо и представив что это слоновья малафья я стал пританцовывая изображать джорджа карлина. В завершении этого ежедневного ритуала я нарядил свой толчок в роскошную рясу, назвал его папой римским и наложил огромную кучу в сливной бачок.

Вернувшись в комнату, я увидел что все ее стены измазаны кремом для бритья, посередине было написано что-то на эльфийском, а в углах стояли тотемы, слепленные из туалетной бумаги. Решив, что подвергся атаке зоргов я прозорливо сделал кувырок-в-строну, который видел во всех фильмах про орешки, чтобы избежать их лучей смерти, но не рассчитав силу своих ламьих ног выбил окно головой и вылетел на улицу.

Упав в сугроб я вспомнил что на улице зима и тотемы вероятно слепил дед мороз так что я зря волновался.
Но тут холод добрался до моих стальных яиц и я вспомнил что голым на улице зимой мне долго не продержаться(дома я всегда хожу голым, так мне легче представлять себя всемогущим императором скайрима)
Вспомнив передачи по дисковери я понял что первым делом нужно найти оленя, убить его выпотрошить и залезть внутрь.Но вблизи не было ни одного оленя и от этого плана пришлось отказаться
Тогда мне в голову пришла гениальная идея — можно согреваться теплом тел других людей!
Мой взгляд упал на детскую площадку
Слава богу что я всегда ношу с собой клейкую ленту, примотав ее к поясу после одной интересной истории о которой я расскажу в следующий раз.
Мощным прыжком безумного гепарда с диким воем я достиг площадки, схватил охапку детей дошкольного возраста и начал приматывать их к себе изолентой. Тут ко мне подбежали их мамаши и начали бить с пугающим профессионализмом по всем незащищенным детьми местам.
Я начал корчиться и извиваться надеясь что они примут меня за дождевого червя.Но их закаленные татьяной устиновой и дарьей донцовой мозги быстро разгадали мою тактическую хитрость.
Из последних сил я попытался зарыться обратно в свою нору и изо всей силы ебанулся головой о детскую песочницу.

В глазах потемнело и поплыло разноцветными кругами
Так я, достигнув просветления, превратился в космическое всемогущее божество и начал управлять вашими судьбами

Славься я, анон
Славься я