Миттельшпиль (от Mittelspiel — середина игры) — следующая за дебютом стадия шахматной партии, в которой, как правило, развиваются основные события в шахматной борьбе — атака и защита, позиционное маневрирование, комбинации и жертвы. Характеризуется большим количеством фигур и разнообразием планов игры.

Несмотря на стоическое молчание пресловутого военкурятника, в упор не замечающего давления по фронту наших войск в сторону Харькова, – налицо позитивные тенденции. На которых не организовать срочносборы для оснащения каждого обозного лодочным мотором, или водолазным снаряжением на Крымском мосту. Простите, не удержался, но кособокая псевдо-патриотическая «Телега» полна псевдо-аналитическими «материалами» о перестановках командования, нехватке того или иного снаряжения/боекомплекта на линии соприкосновения. Хорошие новости не продашь, истерик и покупателей на трусы не соберёшь.

Оценка диспозиции

По всем признакам «наступ», как общевойсковая операция в едином замысле командования НАТО, выдохся. Результатов – ноль целых, что-то там тысячных, несколько домиков лесника в тактической полосе обеспечения первой линии обороны. Почти пятьдесят дней долбёжки лбом в бетонную стену, привлечение более половины накопленных стратегических резервов ВСУ, потери до усиленного батальона в сутки, треть сожжённой бронированной техники, столько же – систем наземной артиллерии. Щедрый на трупы общий навал почти по всей линии фронта начал отчётливо трансформироваться в локальные операции.

Больше пропагандистские, нежели имеющие отношение к оперативному искусству. Со стороны ВСУ идёт работа по улучшению тактических позиций для будущих сражений, попутно теплится надежда измотать группировки Спецоперации натовскими методиками сетецентричной войны, когда оборона противника должна потерять свою мобильность и устойчивость благодаря тактике «тысяче порезов». В исполнении относительно малочисленной группе войск наступающих. Ну-ну…

Что ещё осталось в распоряжении натовских стратегов? Около дюжины свежих бригад, некоторые из которых вообще не участвовали в «наступе», часть – вовремя выдернуты с переднего края, но имеющие шансы восстановить боеспособность за месяц. Именно для них Пентагон экстренно перебрасывает батальонные комплекты бронемашин «Бредли» и «Страйкер», инженерные средства разграждения, малое мобильное ПВО, артиллерийские системы и запасы боеприпасов, включая кассетные.

Одна проблема – неоткуда взять танки, запоздалый процесс расконсервации древних «Леопрдов-1», с которыми вполне могли пободаться опытные гвардейские экипажи дедов на Т-34-85 – затягивается, первые ротные комплекты будут готовы к освоению экипажами не ранее начала сентября. Новыми экипажами. Невозможно мобилизованных насильно «танкистов» подготовить по укороченным программам взлёт-посадка за два месяца. Так что, восстановление боеспособности уже разгромленных бригад ВСУ склонен считать крайне сомнительной.

Что говорят белые господа

Внезапно прозревшие информационные стервятники с бэкграундом военной службы в Армии США и Великобритании заголосили что-то странное в последний месяц, словно позабыли о своих сияющих прогнозах о Великом Наступе по мануалам белого господина. Теперь одёрнули себя, приняли успокоительное и начали выдавать правду небольшими дозами. Итак, что заметили западные военные эксперты. Во-первых, полный провал первого этапа наступления, ВСУ не успели даже развернуться на рубежах атаки, бронетехника была остановлена минными постановками и перебита средствами огневого поражения в ближних тылах.

Потери западной техники (танки, БМП/БТР/МРАПы) только в первую неделю боёв составили более 30% от общего числа поставок с января 2023-го. После пересмотра тактики наступательных действий в конце июня, западную «броню» с переднего края убрали, отправив гайдамаков пана гетьмана штурмовать минные поля и «опорники» русских пешком, стараясь исполнить нечто, напоминающее просачивание и немедленное закрепление оставленных нами позиций в предполье. Тактика опять не сработала, огневое поражение по хорошо известным координатам выжигало любые попытки нарастить усилия.

Важное наблюдение: видимо опасаясь демаскировки, атакующие механизированные и танковые подразделения ВСУ прибывают на передний край без частей МТО и рембатов, действуют «с колёс», от мест выгрузки сразу отправляясь к рубежам атаки, минуя обязательные этапы накопления сил и средств, сосредоточения и развёртывания. В итоге получая небывалый процент сломавшейся техники (до 15%), которая до поля боя не добирается, а подбитая варварски разукомплектовывается, либо прямиком отправляется на ремонт в Польшу. Хотя с подобной работой должны справляться рембаты на местах.

Анализируя многочисленные видео с мест боёв, западные господа с военным образованием возмущены уровнем подготовки мотострелков ВСУ, которые не умеют взаимодействовать с бронетехникой в наступательных действиях. Но отмечают слаженные действия «инструкторов» (наёмников), спокойно и без паники мгновенно убирающиеся из зоны нашего огневого поражения, правильно перегруппировывающиеся и продолжающие движение.

Только западные наёмники грамотно используют знакомую им бронетехнику, гайдамаки же предпочитают видеть в ней «такси» для челночной доставки на передовую малых отрядов, создавая иллюзию накопления сил. Русские БпЛА такие перемещения вскрывают и наводят артиллерию, срывая до двух третей атак в зародыше. Это приводит к тому, что боевые порядки приходится разворачивать в двух-трёх километрах от обороны русских и тащиться вперёд пешком, вытянувшись во взводные колонны-нитки, опасаясь минных постановок, становясь отличной групповой целью. И да, артиллерия практически не работает до момента огневого контакта с обороной, тут явный провал в разведке.

Особое негодование белых господ вызывает прекрасно организованная минно-заградительная деятельность наших подразделений, намертво застопорившая бронетанковые силы поддержки украинской пехоты. Хвалёные «Бредли» и «Леопарды» вынуждены работать по обороне с максимальных дистанций, а пробивной силы мотострелков, таскающих на горбу лишь ограниченное число тяжелых огневых средств («крупняки», АГС, ПТРК, миномёты) не хватает для преодоления опорных пунктов с укрывшейся там русской пехотой и огневой поддержкой тыла.

Очень неожиданный вывод делают отставные военные США … оказывается, рассказы западной прессы, что ВСУ владеют «стратегической инициативой» – являются ложью. Русские её не упускали, вот какое открытие. Спокойно и скрытно подготовили рубежи для активной обороны, нарезали боевые задачи на каждом участке фронта, наладили взаимодействие родов и видов войск даже для борьбы за предполье. А попытки ВСУ изобразить перехват инициативы во время «харьковской перегруппировки» – были уловкой русского командования. Такие вот мысли начали посещать головы белых господ.

Действующие военные тоже проговариваются, как начальник штаба разведывательного управления Минобороны США Джон Киркхофер («мы находимся с стратегическом тупике») или генерал Милли, вчера поставивший жирную точку в вопросах поставок боевой авиации. С грустным взглядом побитого лабрадора сообщивший: «волшебного оружия для Украины не существует». Ну конечно, не существует. Семнадцать бригад, обученных на Западе и получившие «все необходимое для наступления» пятьдесят дней даже ограниченные тактические задачи выполнить не способны. Грядёт пересмотр концепции.

Риски

Чепчики вверх бросать рано, даже шпаки из западных таблоидов совершенно безошибочно называют главную проблему ВСУ в летнем наступлении: недостаточность артиллерийской поддержки. Некоторые Читатели в тематической статье на данную тему старались фрондировать: сначала автор хвалит натовскую тактику и технику, а потом без объяснения причин предрекает нам победу. Читайте не по диагонали, прошу. НАТО на Украине ведёт «колониальную войну экспедиционным корпусом», вся их артиллерия и тактики применения заточены на быстрый результат, комбинированный. Где главный козырь – воздушное наступление.

Мы же ведем общевойсковой бой континентального типа, так уж повелось за ХХ век. Основательно, с большим запасом прочности, с опорой на многочисленную наземную артиллерию. Разница в подходах чувствуется или отдельный материал нужен? Немного цифр: чтобы сравниться с нами в мощи огневого поражения, НАТО нужно отгружать ВСУ полтора миллионов снарядов крупных калибров не в год, а на один квартал. И найти для них ещё несколько сотен артиллерийских систем (с запасными стволами). А что до потребностей, то западные аналитики-пушкари говорят совсем крамольные вещи.

Например, потребности в 152-155-мм (самом востребованном) калибре исполняются только на 25%, нарастить производство до половинного расчётного БК получится только через полтора-два года. Не забывая восполнить собственные опустошённые арсеналы. Не критично, поскольку скоро дойдёт до кассетных боеприпасов, на подходе зреет другое очевидное решение – перевести ВСУ с советских калибров 122-152 мм на западный 105-мм, тут запасов самих гаубиц и снарядов к ним хватит на пару Вьетнамских войн. То есть, к осени будет наблюдаться «снарядный голод», но если конфликт затянется, мы не воспользуемся «окном возможностей» – НАТО в теории к концу 2025-го способно оклематься и наладить поставки до трёх миллионов снарядов в год по самым ходовым калибрам в совокупности. Достаточно будет? Тоже категорически нет.

Но не в артиллерии проблема, где взять танки – вот вопрос вопросов. Если личный состав для пехоты ещё получается выскребать тотальной мобилизацией, то восполнять текущие потери бронетехники не получается, как и наращивать стратегический резерв. Батальонный комплект «Бредли» и «Страйкеров» в месяц с барского плеча янки – это не решение проблемы, даже если «Абрамсы» начнут отгружать сотнями штук – сделают ещё хуже, ВСУ впадёт в коллапс из-за объективных проблем обучения экипажей/персонала, снабжения, обслуживания.

Пока у панцер-гайдамаков есть НЗ, последняя заначка из пяти механизированных и двух танковых бригад, кои трогать боязно. Особенно после панических сообщений о концентрации на купянском направлении нашей группировки в сто тысяч штыков при поддержке девяти сотен танков. Эмоционально поддерживаю наших воодушевлённых сограждан, ожидающих масштабного наступления и рисующих красные стрелы танковых клиньев до самого города Лемберга … но убеждён, что рано такими саженями карты мерить. Число танков не означает вообще ничего.

Любая бронемашина (тем более танк) сегодня поле боя – словно вопящий сигналкой и проблесковыми маячками автомобиль «Скорой помощи», к нему привлечено внимание всех: пехоты с широчайшей номенклатурой переносных противотанковых комплексов, самодельных и штатных машин с установленными на них ПТУР-ами, артиллеристов, танкистов, операторов ударных беспилотников. Проще на раздолбанных «Жигулях» кататься по передку, нежели сесть в настоящую БМП или танк. Такие вот времена настали, когда могущество и разнообразие противотанковых средств и организация боевой работы подразделений обгоняет защиту.

Как долго такое противоборство будет на стороне первых? Недолго. Сравнивая «обвесы» наших танков и БМП в начале СВО, разглядывая выходящие из цехов танкоремонтных заводов изделия, сегодня обвешанные кирпичами динамической защиты с расположенными контейнерами активной, всё чаще наблюдая грамотные постановки дымовых завес – есть уверенность, что процент потерь танков будет неумолимо сокращаться. Они выползут из-за спин малых групп штурмовой пехоты и займутся настоящей боевой работой.

Не раньше, чем получат полный набор средств противодействия на свою уязвимую броню. И достаточное количество средств разминирования/разграждения. Вот тогда тактика малых групп с ограниченными целями вернётся к уставным нормативам атаки взводом, ротой, батальоном… армией. С глубокими прорывами, обходами, охватами и таранным пробитием линии фронта на узком участке. А танки не будут тратить время, елозя за три версты от «передка», больше занятые поиском укрытий, лишь изредка (при отчаянном экипаже) выходя на прямую наводку.

Наступление?

Итак, что происходит сегодня на купянском направлении, ежедневное пресловутое продвижение «в глубину на полтора, по фронту на два километра»? Во времена Великой Отечественной такое обычно называли «боями местного значения». Сегодня точного определения военная мысль пока не предложила, многие специалисты говорят: «нажим/давление по фронту» или «улучшение тактического положения».

Может быть так, а может… Армейская наступательная операция с преобладанием ударных тенденций, так вернее сказать? Пока не готов дать полноценный анализ, отложим до выходных. Единственное, что можно утверждать: ВСУ демонстрируют слепое копирование действий «вагнеров» при штурме Бахмута, так и не вникнув в тонкости процесса. Бронетехника отведена на безопасное расстояние, пехота бьётся в одну точку, громоздя трупы. В надежде на слом воли обороняющихся, регулярные потери, усталость или дефицит боекомплекта.

А задача конечная какая? Как у самурая, которому не ведома цель, а важен лишь путь? Очень похоже на то, нам хороший урок. Как делать не нужно, если наметился оперативный тупик, образовалась устойчивая линия фронта с хорошо оборудованными позициями под прикрытием разнообразных огневых средств. Осталось дождаться попыток оперативных отделов наших штабов данную проблему решить. Назначить инициативных исполнителей, способных стать новыми Рокоссовскими, Ватутиными, Рыбалко и Жуковыми. Заново вернуть Армии наступательный порыв, заново переосмыслить советское оперативное искусство и применить его в новых военно-технических реалиях.

Одну проблему, осторожно предположу, уже решили. ВСУ лишились главного козыря прошлого года – пресловутой эффективности «разведки НАТО». Неспособной сегодня оценивать оборонительный потенциал наших группировок, зато проспавшую концентрацию на одном из оперативном направлении сотню тысяч штыков и тысячи единиц техники, ведущих неумолимое давление по фронту. Вывод тут простой: заставляем смотреть туда, куда нам нужно, перегружаем аналитические возможности хвалёного ИИ натовских штабов, сами молотим собственную копну.

Насколько здесь переоценка своих разведывательных возможностей шпаками, западными и украинскими политиками, а где тонкая системная работа Генштаба России по планомерной дезинформации и маскировке своих намерений – узнаем скоро. Как только «наступ» выдохнется окончательно и по законам жанра нам придётся переходить к активным атакующим действиям. Когда? По открытым источникам медицинских и безвозвратных потерь гайдамаков – свой стратегический резерв они сточат до полного исчерпания через 20-25 суток, если продолжат по 600-900 человек (на деле – больше) терять ежедневно. А там возникнет проблема «тришкиного кафтана»: либо тылы оголять, либо фронт сокращать.

Выводы

… очень накоротке, телетайпно. Расчёт на механизированные подразделения, оснащённые натовской бронетехникой – провален более, чем полностью. Даже оставшийся резерв на «Челленджерах», «Страйкерах» и «Мардерах» ничего не решит, кроме ограниченных тактических задач. Несмотря на все усилия НАТО привить гайдамакам культуру «сетецентричной войны» в логике действий экспедиционного корпуса (сманеврировал – ударил – прорвал – победил) тоже оказались тщетными. Дело во времени подготовки (в первую очередь) офицерского состава, обязанного проводить сложнейшие эволюции, маневры и перестроения в режиме реального времени, находясь в тылу.

Столкновение двух военных школ и доктрин в одной армии, переписывание советских Уставов на коленке и навязывание западной манеры ведения боевых действий привела к падению вообще всех показателей: тактических, индивидуальных и групповых. ВСУ хуже стреляет, отвратно маневрирует, постоянно теряет координацию и «чувство локтя» с другими родами войск, нежели демонстрировали летом-осенью 2022-го. А эпичные покатушки по минным полям и «мясные штурмы» вообще за гранью логики и здравого смысла, законов боевых наставлений.

Причины тоже понятны, особенно радует вчерашнее распоряжение пана гетьмана, что офицерские звания можно присваивать гайдамакам без высшего образования. Не просто военного – обычного университетского. Верной дорогой идут, да видать – не от хорошей жизни, кадровый командный состав выбит под корень в низовом звене. Удержать управляемость в тактическом звене благодаря опыту бывших рядовых-сержантов можно, только вот операции на уровне батальона станут ещё более неуклюжими, про наступательные забываем с таким офицерским корпусом. На незнакомой технике тем более.

Наши войска поймали ВСУ на излишней падкости до «блестяшек», образцах натовской техники и вооружений. Да, у «Леопарда-2» отличное орудие для работы из засад, а БМП «Бредли» способны потягаться с любым танком из своего ПТУР «TOW». Да вот беда, доехать не получается на расстояние эффективного выстрела, в районах сосредоточения всё уничтожается. Либо вынуждено юлить на предельных дистанциях выстрела без пользы для избиваемых пехотных гайдамаков. А уж как западная техника обслуживается и ремонтируется – то отдельная драма.

Но наглаживать парадные мундиры для парадов Победы рановато, армия работает как система до самого слома, у ВСУ достанет ресурсов изменить неудачные тактики применения ротных механизированных и танковых групп, последующих «мясных штурмов». Как и безуспешные попытки ходить в атаки без поддержки с воздуха, инженерной техники, систем ПВО, массирования артиллерийского огня на участках прорыва.

Сегодняшние попытки действовать малыми штурмовыми группами при минимальной поддержке бронетехники говорят: командование ВСУ отозвало наиболее боеспособные части и лихорадочно вырабатывает новые методы вскрытия нашей обороны. Сюрпризы вполне возможно, во вражеских штабах обязана вестись беспристрастная работа, планирование новых операций. Вполне может быть, будет комбинированная тактика ударных бригад с тяжёлой техникой с увеличенным сопровождением «лёгкой пехотой» на всяких броневиках, такого мы ещё не видели, а в натовских мануалах подобная манера боя присутствует.

Пока же комбинирование сил и средств ВСУ на поле боя результата не приносит, кроме огромных потерь в пехоте (технику беречь начали совершенно отчетливо). Явление, если станет системным из-за проблем в командовании, снабжении и наличия подготовленных резервов – может привести к быстрой деградации ВСУ, негативные эффекты имеют правило накапливаться, если их не купировать. А вот есть ли на это достаточно времени? А на этот вопрос ответит уже наше командование, война штука такая, на поле боя всегда две команды. И у каждой свой план.