Центр Хеврона. Вот так и живут под гнётом оккупации

Эта история приключилась недели две назад. Ещё до последнего обострения с арабами, но после предпоследнего. В общем, в короткий перерыв между обострениями. В нашем богоспасаемом поселении гостила туристка с Рязанщины. И в Святой Шабат она упала с лестницы и вывихнула ногу. А медицинской страховки у дамы нет. И денег как бы тоже. И всё плохо. Принимающая сторона, в лице потомственного безработного, наскребла на лечение дамы сердца 300 шекелей. Клич, брошеный по поселению в Шабат, дошёл лишь до небольшой части сочувствующих и сочувствующие наскребли ещё 300 шекелей (в банкомате денег не оказалось).

Единственную квалифицированную медпомощь за такие деньги можно было обеспечить только в Исламском госпитале Хеврона, находящемся за демаркационной линией, в той части города, которая контролируется террористами Хамаса и Исламского джихада. Осталось лишь найти самоубийцу-добровольца, который отвезёт Наташу в Исламский госпиталь. Но не просто добровольца, а того, кто знает все лазы и вылазы через демаркационную линию. Потому что нужен был такой лаз и вылаз, через который проедет незаметно легковая машина. А кроме Вашего покорного слуги таких вещей никто не знает. Никто, кроме меня, просто не исследовал замки на границе с точки зрения того, как их обойти. С еврейской стороны никто.

Ваш покорный слуга попросил снять с Наташи крест и одеть её в хиджаб. Точнее, научить её одевать хиджаб, чтобы она могла это сделать, как только мы пересечём демаркационную линию. Ещё я сказал Наташе, что саудовские учёные доказали, что нет Бога, кроме Аллаха и Мухаммад пророк Его и что если я скажу ей кодовое слово: «саудовские учёные», ей придётся сказать это с серьёзным видом по-арабски. И научил как.

Демаркационную линию пересекли без приключений. Давно не брал я в руки шашек, т. е. не шлялся по арабской части города. А если и шлялся, то только самой короткой дорогой до православного монастыря в туристическом автобусе. Господа присяжные заседатели, я был несколько ошарашен увиденным. За прошедшие годы в Хевроне понастроили небоскрёбов, улицы расширили, появились тротуары, светофоры, торговые центры, банки, рестораны, отели. Улица Шара Ая напоминает теперь осуществившуюся мечту Остапа Бендера о Нью Васюках. Железные кони пришли на смену крестьянским лошадкам. Даже платные автостоянки пришлось создавать. Конечно, не Дубай, но в некоторых местах Хеврон начинает напоминать Амман.

Будучи флагманом антиизраильского террора, город купается в щедрых пожертвованиях друзей. Какие-нибудь норвежские левые и сами мечтали бы взорвать автобус, полный евреев, но не могут из-за проклятой политкоректности. Поэтому не жалеют денег тем, кто может. А всевозможные арабские монархии просто сорят деньгами. Но хевронцы ещё и трудолюбивы, работают в поте лица. Кто изготавливает лучшие в мире пояса шахидов? Хевронцы. Кто наладил подделку крупнейших торговых марок и брендов? Хевронцы. Кто открыл завод по восстановлению списанного и вышедшего из строя стрелкового оружия? Хевронцы. Но зная хевронский нрав и специфику больницы, я сказал Наташе, что она теперь Фатима. И что сейчас Рамадан, поэтому пить, курить, есть и трахаться до первой звезды нельзя.

Исламский госпиталь — интересное место. Большую часть пациентов составляют недостреляные сионистами или неудачно взорвавшиеся шахиды. Кроме, разве что, родильного отделения. В родильном отделении — будущие шахиды. Врачи там, как везде в Хевроне, почти поголовно русскоязычные. И это не на шутку облегчает общение:

Я: Добрый день, я вам пациентку привёз, прошу любить и жаловать, Фатима, бывшая Наташа, вывих ноги.
Доктор: А почему к нам, почему не в «Алию»? («Потому что в „Алии“ в два раза дороже»,- подумал я про себя)
Я (вслух): Так она к вам хочет, мусульманка.
Доктор: Татарка?
Я: Нет, из Рязани. Но пришла к выводу, что нет Бога, кроме Аллаха и Мухаммад пророк его.
Доктор: А как пришла?
Я: А как Вы пришли?
Доктор: Я родился мусульманином.
Я: А она задумалась, исследование прочитала, недавно выпустили саудовские учёные.
Наташа-Фатима: «Ла ила аль Алла у Мухаммад расуль Алла».
Доктор: А что с ногой, сестра?
Наташа-Фатима: Вывих. Упала с лестницы.
Доктор: Мы поможем, сестра, мы, конечно поможем.

Если что-то можно назвать работой с огоньком, с душой, это то, как работали врач и медсёстры. Очень профессионально вправили вывих, дали отдохнуть, медсёстры проводили до машины. Я спросил насчёт денег.
Доктор: Нет, не надо никаких денег. Я вылечил свою сестру во имя Аллаха, бесплатно. Я готов сам заплатить деньги за этот подарок Аллаха, лечить новую мусульманку в Рамадан.

В обратную сторону мы тоже доехали без приключений. Я спросил:
— Наташа, всё нормально? Можешь сама дойти.
— Да, всё хорошо. Дойду. Спасибо тебе. За всё спасибо. Только я не Наташа. Меня зовут Фатима.

Из каментов к этой истории:

Короче, подсчитывая всяких волонтеров в ИГИЛ из всех стран, включая благополучно европейские, можно с ужасом констатировать, что наша цивилизация удручающе качественно штампует недолюбленных детей, вырастающих в недолюбленных взрослых, которым только из окошка помаши безусловным принятием — на край света побегут

iskandar.diary.ru/p209678790.htm