Автор: Евгений Норин (@NorinEA).

4 марта 1238 года на реке Сить, западнее нынешних Рыбинска и Ярославля, погибла последняя полевая армия северо-восточной Руси. Монголы то ли обошли, то ли тихо сняли охранение, прорвались к полевому лагерю, атаковали внезапно с нескольких направлений сразу, и убили всех, кто не смог уйти. Среди погибших нашли труп князя Владимира Юрия Всеволодовича. За пару месяцев до этого он был одним из самых могущественных владык восточного края Европы. Теперь от его княжества не осталось ничего, а его тело лежало на снегу где-то в лесу на берегах болотистой речки.

Битва на Сити не то чтобы широко известна, и видимо поэтому ни у кого толком не возникает вопросов, а как вообще все это получилось. Юрий Всеволодович и его люди не были дилетантами, они много раз сражались раньше, у них был опыт (правда, катастрофический) полевой битвы и с самими монголами, в общем, недооценивать опасность у них не было никаких оснований. Между тем, летописцы характеризуют происходящее жестко: боевое охранение в лучшем случае просмотрело подход монголов, в худшем — вообще отсутствовало. Это все достаточно неожиданно. Казалось бы, последний шанс на победу — и он был так легко упущен, а ведь всего чуть более месяца назад драка с теми же владимирцами стоила монголам немалой крови. Что вообще, черт побери, случилось?

Неправильные кочевники

Вообще-то опыт войн с кочевыми племенами у русских имелся богатый. Всем известные печенеги и половцы — это была, так сказать, вишенка на вершине пирога. Ну, или пенка на кумысе. Южным краем Русь выходила на степной пояс, по которому непрерывно кто-то бегал, чаще всего — с завоевательно-уголовными намерениями. Русская цивилизация заканчивалась примерно там, где сейчас Белая Церковь под Киевом, дальше шла зона племен, закон ковыль, прокурор суслик. Однако половцы и прочие племена были уже знакомыми «погаными», с ними не только воевали, но и торговали, периодически женились на тамошних красотках, в общем, нормальная жизнь на фронтире. В первой половине XIII века всю эту экосистему драматическим образом разломали монголы.

Проблема в том, что о том, насколько это был опасный противник, это мы знаем сейчас. С точки зрения русских того времени, даже на Калке не произошло ничего уникального. Ну, бывало, дрались с половцами, бывало, мы их били, иной раз доставалось и нам, но смысл в том, что лес уже имел рабочую схему взаимоотношений со степью. Если противник явно сильнее, мы идем договариваться. Если нас разбили, садимся в города. Города кочевники брать не умеют — правило без особых исключений.

Тогдашние русские фортеции были деревянными по прозаической причине — тратиться, искать специалистов, стройматериалы, строить радикально более дорогие каменные крепости против актуального противника — не было особого смысла. Благо, дерева вокруг полно, оно дешевое, специалистов именно по деревянному строительству толпы, чего заморачиваться. Пока мы сидим в крепостях и разговариваем об условиях отхода супостата, снаружи собирают армии союзники, и в итоге уже кочевникам вламывают по первое число. В общем, уже имелась привычка, что это не игра в одни ворота, голы чаще забиваем мы, однако если противник сильнее, это не ок, но бывает.

Проблема в том, что монголы разительно отличались от всего, с чем раньше приходилось сталкиваться. Их обычно широкими мазками рисуют, типа, вот прямо с берегов голубого Керулена/золотого Онона доскакали как были степные бичи (да Божьи бичи, Божьи, а не те, что у вокзала). Однако на 1237-й год это уже было неправдой. С одной стороны, «монгол» на тот момент — это уже собирательный образ, как «советский человек», то есть, этнически он мог быть вообще кто угодно. Ну да, во главе — чингизиды, но внизу — далеко не только «природные» монголы.

А часто — и не столько. Что их объединяло, так это общая система командования и стиль отношений — тогдашние монголы были единой машиной для завоевания и доминирования. Ну, и эта машина вовлекала племена и народы поменьше, и быстро заимствовала все ценное для войны. Традиционная история — китайские специалисты по осадной технике у Батыя. Реально там был, например, некий названный в хрониках по имени тангут. Тангуты — это исчезнувший впоследствии народ с северо-востока нынешнего Китая, а когда-то это было государство, одно из первых, снесенных Чингисханом.

Небольшое, второго ряда, но с вполне пристойным уровнем развития по меркам эпохи. Еще один стереотип о монголах — их приверженность именно степному поясу. Начнем с того, что монголы к тому моменту уже увоевались в самых разных климатических зонах, и что такое война в лесу, отлично представляли — те же тангуты жили вовсе не в голой степи, да и сама Монголия менее однородна в плане ландшафта, чем можно представить, леса есть и прямо там, на месте, а главное, по дороге до Руси они где только не побывали. Ну, и людей вербовали в том числе прямо на месте. Так что неспособность монголов воевать в лесах в наше время тоже склонны преувеличивать. Могли, умели, практиковали.

Чего вообще монголов понесло так далеко на запад. Дело в том, что Чингисхан умер, и его наследники, естественно, имели разные взгляды на вопрос, кому чего положено. Джучи, сына Чингисхана, уже не было на свете, но налицо имелся его внук Бату (Батый), и он-то намеревался крепить не только великую империю от Кореи до Польши, но в первую очередь имел в виду уже собственный домен. Так что всех, кому не повезло находиться вокруг, не ждало ничего хорошего.

Для начала монголы в рутинном режиме снесли государства и племена Поволжья — Булгарию, башкир, буртасов, короче, всех подряд. Ну, а зимой 1237/38 года перешли к сладенькому — экспедиции на Русь.

Зимой у нас, понятно, холодно, однако использование рек в качестве дорог было стандартом того времени. Мобильность же позволяла монголам вести фуражировку на огромных территориях. Патрули можно было гонять очень далеко, а отдельные тумены могли расходиться на большие расстояния и собираться вместе на короткий срок для осады или сражения. К тому же, раз зима, продовольствие и фураж хранятся по деревням, и оперативно эвакуироваться никто не может — как и отсиживаться в лесу, например. Поди отсидись, когда минус двадцать за окном. Это же обстоятельство делало катастрофической потерю жилья — если твоя деревня сожжена, а костры жечь страшно (ну как монголы увидят), то даже если ты спрятался и пережил налет, сдохнуть можно за считанные даже не дни, а часы.

Первыми на дороге оказались рязанцы. Рязань тогда была пограничным княжеством, люди в общем-целом были крутые, такие техасские рейнджеры в местной редакции. Однако рейнджеры-то рейнджеры, а не дураки. Разведка у Рязани, видимо, имелась, и сведениями уровня «этих чертей как собак нерезаных» местные князья располагали.

Поэтому первоначально посольство во главе с сыном рязанского князя Федором Юрьевичем шло с дарами и даже, как уточняет летопись, «мольбами». Его пропустили в ставку Батыя, причем в это время через рязанские земли проследовало уже монгольское посольство во Владимир. Федор, судя по формулировкам летописи, изначально не был настроен на войну. Однако у Батыя произошел некий инцидент, в результате которого посольство перерезали.

Опять же, по сообщению летописи, монголы потребовали десятины еще и людьми, и конкретизировали, что в эту десятину должны входить «рязаньских князей тщери или сестры на ложе». Вот это требование было не просто неприемлемым, но и с точки зрения русских заведомо оскорбительным. Для монголов оно было наоборот, нормальным, сентенции Чингисхана насчет того, что величайшее наслаждение — это превращать живот жены врага в подстилку, были широко известны. В общем, Федор, услышав такой запрос, на эмоциях сказал что-то в духе «Да ты одурел, беспредельщик». После чего его дипломатическая миссия кончилась вместе с самими дипломатами.

Управившись с посольством, монголы пошли на Рязань. По дороге у них было довольно жесткое сражение с рязанским полевым войском. Тут, опять же, надо сделать лирическое отступление. Традиционно называются ни с чем не сообразные цифры, описывающие монгольское войско. 150 тысяч, 300, видел где-то даже «600 тысяч». Все это, конечно, фигня, и реально численность туменов Батыя лежала в пределах нескольких десятков тысяч человек.

Проблема в том, что для русских княжеств это уже был заведомый оверкилл. Для Средних Веков несколько сот человек — это уже была полноценная армия. 20-30 тысяч ратных людей русские получили возможность выставлять веку этак к XVI, причем это было единое государство. Примерно той же численности в XVI веке были силы Великого княжества Литовского.

В XIII же веке битва при Бувине, к примеру, происходила при соотношении сил примерно 7 на 9 тысяч — при том, что с одной стороны там стоял король Франции, а с другой — император Священной Римской империи. Это крупнейшие монархи Европы бодались. Русь даже в совокупности вряд ли выставила бы полевую армию размером с монгольскую.

Однако до сих пор все держалось, в общем, в стандартной логике таких историй, и русские пока не имели оснований считать, что перед ними нечто более серьезное, чем «половцы на стероидах». Но.

Но Рязань берут буквально сходу — подошли, развернули осадный парк, и за пять дней взяли приступом. Вопрос «А как же монголы таскали с собой свои камнеметы» имеет очевидный ответ — они их и не таскали. Материалы для сборки осадных орудий были буквально кругом в неограниченном количестве. Деревянные стены давали скверную защиту от осадной техники. К тому же, монголы познакомили русских с передовым методом штурма, который назывался «хашар». Это когда заваливать ров и лезть на валы посылают набранных по деревням крестьян, а оккупанты их подбадривают копьями в спину.

Жена незадачливого переговорщика Федора покончила с собой, князь был убит, и один из его братьев, видимо, тоже. Выжил князь Роман, еще один брат — вероятно, он после полевой битвы пошел отступать не на Рязань, а сразу мимо нее во владения Владимирского княжества. Чем и спас себе жизнь на ближайшие дни. Город был полностью уничтожен и не восстановился, современная Рязань построена на новом месте.

Владислав Даркевич, «Путешествие в древнюю Рязань»:Систематические раскопки братских могил жертв монгольского нашествия наша экспедиция провела в 1977-1979 гг. на подоле вблизи Оки и около бывшего усадебного дома Стерлиговых у южной околицы деревни Фатьяновка.

Изучение антропологических материалов показало: из 143 вскрытых погребений большинство принадлежит мужчинам в возрасте от 30 до 40 лет и женщинам от 30 до 55 лет. Много детских захоронений, от грудных младенцев до 6-10 лет. Это рязанцы, которых завоеватели истребили поголовно, многих уже после взятия города. Юношей, девушек и молодых женщин, оставшихся в живых, вероятно, разделили между воинами. Найден скелет беременной женщины, убитый мужчина прижимал к груди маленького ребенка.У части скелетов проломлены черепа, на костях следы сабельных ударов, отрублены кисти рук. Много отдельных черепов.

В костях застряли наконечники стрел. (…) Пленникам рубили головы: при раскопках А.В. Селивановым Спасского собора обнаружены скопления из 27 и 70 черепов, некоторые со следами ударов острым оружием. В братских могилах Рязани погибших похоронили без гробов, в общих котлованах до 1 м глубиной, причем смерзшуюся землю разогревали кострами. Их положили по христианскому обряду – головой на запад, с руками, сложенными на груди. Скелеты лежат рядами, вплотную друг к другу, местами в два-три яруса.

Катастрофа Владимира

Рязань все же была столицей пограничного княжества. Но теперь монголы нацелились на крупнейший город региона — Владимир. И вот тут возникает тот самый вопрос о темпе. С точки зрения русских происходило нечто, что вообще не должно происходить. Кочевники пошли какие-то новые, берут крупный город, причем не просто берут, а считай, сходу.

На нашу мерку — ну вот, представьте, из ниоткуда возникают, например, игиловцы, которых сразу триста миллионов, и у них, чтоб скучно не было, есть лазерное оружие. И они начинают с того, что сжигают им, допустим, Минск. Звучит как довольно идиотская фантазия, полный абсурд. Но именно так ситуация выглядела в глазах Юрия Всеволодовича, великого князя Владимирского. Причем у него нет никаких источников информации о том, что, мать-мать-мать, произошло, кроме уцелевших беглецов из Рязани. Их, кстати, оказалось не так уж мало, причем даже дружинников.

Скорее всего, если у легенды о Евпатии Коловрате и его партизанском отряде существует реальная основа, то это именно какая-то из этих групп. Кто-то, скорее всего, не успел к Рязани, когда местные князья спешно собирали людей, кто-то по делам находился вне города. Кто-то, как князь Роман, после поражения начал отходить не в сам город — что по факту оказалось верным решением. Кто-то наверняка после битвы помчался эвакуировать семью. Проблема в том, что людей, которые могли дать полноценную «разведсводку», у Юрия Всеволодовича не было ни одного.

И людей, непосредственно видевших бой за Рязань, тоже могло просто не быть. И, кстати, на помощь Рязани он не пришел, вероятно, не потому, что не хотел, а банально потому, что не успел. А теперь ему предстояло придумать какое-то решение, причем быстро — монголы шли по стране, пуская под огонь и нож мелкие городки и деревни. 21 декабря 1237 года монголы берут Рязань, а 1 января они уже у Коломны.

Скорее всего, Юрий видел ситуацию следующим образом: да, враг крутой, да, это злобные беспредельщики и гады, но наверняка рязанцы сами как-то облажались и дали себя обмануть — город большой, хорошо укрепленный, не мог он в нормальной ситуации пасть, тем более, за неделю, это фигня какая-то. Опять же, Роман, скорее всего, сам падения Рязани не видел, если бы видел, он бы теперь перед Юрием не стоял.

В общем, к Владимиру спешно стягивались местные отряды, прежде всего из Суздаля. Воевать с монголами пошли основные силы крупного княжества, одного из сильнейших на Руси, может быть, просто сильнейшего на тот момент. К тому же, к владимирцам теперь присоединился некрупный, но весьма боевитый и чрезвычайно злой после всего случившегося отряд — остатки рязанцев во главе с Романом. Эти после всего, что произошло в рязанской земле, были настроены на как можно более скорую месть, а вместе с владимирцами можно было надеяться пустить кровь вшивым макакам по-настоящему. К тому же, Юрия подстегивало еще одно соображение — монголы быстро подходили к Коломне, и ее надо было при любом раскладе защищать.

Вот к Коломне и вышли основные силы Владимира, а также Суздаля и остатки рязанцев. Вел все это войско сын Юрия Всеволодовича, соответственно — Всеволод Юрьевич. Наконец, в сражении приняли участие, собственно коломенские ополченцы.

О том, что произошло у стен Коломны, подробностей не то чтоб много, но достаточно. Монголы смогли отрезать и уничтожить авангард, затем охватили основную часть войска и прижали к коломенским укреплениям. Однако на сей раз бой был бешеным, причем свирепее всех воевали именно рязанцы. В свалке угрохали хана Кулькана, который был чингизидом, то есть, относился к сливкам монгольской аристократии. Это было само по себе экстраординарное явление. От чингизидов требовалось стоять в сухом прохладном месте и командовать из тыла. Если русские сумели укатать такого деятеля, значит, монголы использовали все резервы. Однако итог получился таким же, как в бою с рязанцами. Всеволод прорвался с остатками дружины, Роман погиб в бою, основная армия владимирского княжества прекратила существование.

У Юрия оставался последний шанс спасти свое княжество и всю Русь. И вот тут он сделал, быть может, самую страшную ошибку, касавшуюся лично его судьбы.

Князь владимирский Юрий Всеволодович уехал в полевой лагерь на реке Сить — собирать остатки войск и ждать подкреплений от родственников и союзников. Во Владимире остались его сыновья, включая Всеволода, и вообще вся семья. Юрий выехал из города 2 февраля, буквально под падающий шлагбаум — монголы подошли через несколько часов. Юрий уезжал в мрачном настроении, но еще вполне готовый драться. По крайней мере, Владимир обладал весьма совершенной для тех времен и мест системой укреплений, и если город даже не сможет отмахаться от новоявленных разорителей совсем, то по крайней мере, несколько недель на сбор нового войска, лучше прежнего, есть. А там он вернется и всех спасет.

Вечером 7 февраля монголы проламывают стены Владимира и берут город приступом.

Младший сын Юрия Всеволодовича Владимир, еще мальчик, попал в плен в Москве, за несколько дней до битвы за Владимир. Его таскали на веревке перед городом и демонстративно убили на глазах братьев и матери, чтобы спровоцировать на вылазку. Всеволод попытался хотя бы капитулировать, и был убит при попытке затеять переговоры. Мстислав был убит где-то во время штурма и пожаров, тогда же погибли жены обоих взрослых сыновей князя, дочь и жена, княгиня Агафья.

Цитата:

Летом 2011 г. сотрудниками Владимирского областного центра археологии при ВлГУ были проведены исследования на участке строительства по ул. Златовратского д.1. Впервые было обнаружено массовое захоронение большого количества людей, с огромной долей вероятности, погибших в результате осады города монголо-татарами в феврале 1238 г.Захоронение было осуществлено в хозяйственной яме внутреннего двора древнерусской усадьбы, сожженной во время взятия города.

Об этом свидетельствует большое количество элементов сгоревших деревянных конструкций и зерна, также найденных в этой яме.Общее число погребенных – не менее 50 человек. Из них не менее 36 – взрослые, возраст которых 20-25 – 40-50 лет. 13 – дети и подростки (28% от общего числа погребенных), от новорожденных (до 3 месяцев) до детей 11-12 лет. 1 – подросток возрастом от 12-15 лет.

Травмы у детей сравнимы по характеру с травмами взрослых, но единственным типом травм являются переломы костей черепа. Практически все детские черепа находятся во фрагментированном состоянии.Обращает на себя внимание половой состав: количество мужчин чуть больше (53%), чем количество женщин (47%), что косвенно подтверждает отсутствие врагов в захоронении, поскольку примерно соответствует обычной пропорции полов русского горда.

Особенностью данного захоронения является практически полное отсутствие людей пожилого возраста, что отличает данное захоронение от захоронений так называемых «палеонтологических» (курганных). Анализ полученных данных позволяет заключить, что в представленной выборке также довольно обычное для Владимира тех времен соотношение взрослого и детского компонента.

Следует отметить, что данное захоронение характеризуется очень высоким процентом травм, несовместимых с жизнью. Характер травм позволяет однозначно интерпретировать их как полученные в результате нападения отряда вооруженных всадников.Все травмы могут быть разделены на 2 большие группы: рубленые и колотые, нанесенные острыми предметами, и переломы костей черепа при действии тяжелого тупого предмета.

У мужчин преобладают рубленые, у женщин и детей раны тяжелым тупым предметом. Травмирующий предмет был небольшого диаметра (около 5-6 см), но большой разрушительной силы, по-видимому, тяжелый, что вызывало сквозной пролом костей черепа (предположительно, булава или палица).Обнаружены останки воина славянского антропологического типа, у которого помимо рубленого удара (саблей), не ставшего смертельным, отмечена не смертельная рана, нанесенная небольшим заостренным предметом (стрелой), а также смертельный перелом костей черепа в височной области, череп в результате удара был разрушен до глазного яблока.

Последние дни князя Юрия

Я, собственно, к чему это все. При описании таких катастроф довольно часто просто игнорируют психологическое состояние участников событий. Седьмого февраля Владимир был взят штурмом и разгромлен. Вероятно, где-то в десятых числах князь Юрий получил сведения о случившемся и убедился, что они не ошибочны. И вместе с ним такие же «похоронки» получили все оставшиеся владимирские дружинники в полном составе, читай, все командование. Последним русским войском в ближайшие недели командовал человек, только что узнавший, что его жена, три сына со своими женами и детьми и дочь убиты.

Он не знал конкретных обстоятельств, но уже знал, как ведут себя монголы, и не строил иллюзий о том, как умерли его родные. Он знал, что уехал из Владимира, чтобы спасти их всех — и опоздал. Он ждал помощи от своих союзников и родственников — а та не приходила. Он был великим князем, правителем большого и богатого города большой и богатой земли, счастливым мужем, отцом и дедом — менее чем за два месяца он стал никем. Привычный мир рухнул.

Вокруг него были такие же люди. Лагерь на реке Сить состоял из людей, у которых поубивали всех. Удивительно, что там вообще кто-то чем-то командовал. Когда пытаешься понять, как и почему случилось то или иное событие, не следует забывать, в каком психологическом состоянии находились его участники. Сражаться к Коломне в феврале шла рать, уверенная в своих силах, злая и готовая к бою. На Сити стояло войско людей, которым уже не за что было драться.

Дальнейшее общеизвестно — монголы разгромили лагерь на Сити, Юрий был убит. Новые экспедиции последовали только в последующие годы, когда монголы прошлись по югу Руси, взяли и разнесли по бревну Киев, и устремились дальше, в Польшу и Венгрию. В 1243 году князь Ярослав (отец Александра Невского) получил первый ярлык на великое княжение — от монголов. Но это уже другая история.