Бывало, взглянет на девушку, и тут же понимает: «шлюха».

Или вот сосед мимо пройдет, а Иван Иваныч видит: «наркоман, а то и гей».

Делиться этими наблюдениями Ивану Иванычу было не с кем: он был абсолютно одинок.

Женщины опасались обнажить перед ним свою шлюшью сущность, поэтому во встречах отказывали, мужчины не хотели дружить, стесняясь своей наркомании и гейства.

Но однажды в мире случились неприятности, был объявлен карантин. Иван Иваныч, как и все остальные, оказался в самоизоляции.

Через две недели экстрасенсорные способности Ивана Иваныча увеличились многократно.

Буквально открылся третий глаз.

Не в силах выдерживать напор своего великолепного дара, Иван Иваныч зарегистрировался на фейсбуке и понес истину в массы, ставя совершенно незнакомым людям диагнозы по аватаркам.

— Не мужик вы, слабак и тряпка, — писал Иван Иваныч мужчине, который выложил фото, где завязывал беременной жене шнурки на ботинках. — Она из вас веревки вьет. И бросит вас в итоге. А вы, может, даже гей.

— Вижу, нагуляли вы ребеночка-то, — пенял он женщине, которая говорила, что у нее отличные отношения с тридцатилетним сыном. — Об отце мало пишете, значит, безотцовщина ваш бедный мальчик. Гей, небось.

— Вам бы в свое время рожать надо было, — упрекал Иван Иваныч молодую мать троих детей, которую угораздило похвастаться фотографией щенка. — Теперь, в преклонных годах, с собачками возитесь. Возможно, они у вас даже геи.

Люди очень удивлялись, откуда у Ивана Иваныча такие точные сведения.

И спрашивали, на каком основании он лезет в их личную жизнь.

— Вы о себе написали? Написали! — гордо отвечал Иван Иваныч. — Tеперь, значит, принимайте мое мнение. Кто ж вам еще правду-то скажет?

— Иди на х..., козел, — чаще всего говорили люди.

— Это потому что у вас словарный запас маленький, — находчиво замечал Иван Иваныч. — Вот вы и материтесь.

В итоге Ивана Иваныча забанили все юзеры фейсбука, даже зарубежные принцы, торговцы «Орифлеймом» и боты.

Иван Иваныч было загрустил, но тут наступило тепло, и карантин отменили.

Иван Иваныч, победительно сияя третьим глазом, выбрался на улицу.

Рядом с подъездом стоял высокий, мускулистый мужчина в бороде и татуировках.

— Сиделец ты, сразу видно, — простодушно обратился к нему Иван Иваныч. — Где срок-то мотал, уголовник? Ты бы хоть не светил партаками своими всему миру.

Mужчина обалдело смотрел на Ивана Иваныча и молчал.

Из подъезда выпорхнула молодая красивая женщина в короткой юбке, следом выбежал мальчик лет пяти.

— Жена твоя, что ли? — усмехнулся Иван Иваныч. — Bон как ляжки-то выставила. Ясно, социальная ответственность у нее понижена. И сын в такой семье наркоманом вырастет.

Иван Иваныч хотел добавить еще про геев, но тут свет внезапно померк.

Очнулся он на асфальте, с головной болью и сломанным носом.

Но ужаснее всего было другое: его экстрасенсорный дар вдруг исчез.

Видимо, уголовник с татуировками выбил Ивану Иванычу третий глаз.

С тех пор Иван Иваныч помалкивает, и диагнозов никому не ставит.

Ни в реальности, ни в виртуальности.

Потому что понял: виртуальность может плавно перетечь в реальность, а реальность сурова, и банит сразу в морду.

Д.Удовиченкова.