Воспоминания об артисте

Вспоминать жизнь и творчество народного артиста России Владимира Барляева можно бесконечно долго и не только потому, что он много лет выступал в Магаданском музыкально-драматическом театре имени Горького, где служил завлитом и автор этих строк. Главный простор для воспоминаний дает его блистательный талант певца и актера, который он изо всех своих сил выплескивал перед зрителями на сцене МГМДТ, в бесчисленных концертах, во время гастролей по городам России, выступлений муниципальной капеллы, в которой он пел и которой руководил около 10 лет.

В водопад его артистической деятельности автор этих строк окунулся с осени 1996 года, когда начал работать главным редактором ГТРК «Магадан». Первое же мое снисходительное посещение спектакля-оперетты «Летучая мышь» превратилось в восхищенное недоумение: как на краешке громадного СССР, на промозглой колымской земле могло зацвести театральное чудо высшего качества — классическая оперетта Иоганна Штрауса?

И, конечно, полное ошеломление вызвал Владимир Барляев, исполнитель главной мужской роли Генриха Айзенштайна. Прекрасный лирический баритон, привлекательная внешность, пластика движений — все было гармонично и являло зрителям работу великолепного мастера сцены. Кстати, именно его голосом в той же роли поет в кинофильме «Летучая мышь» народный артист РФ Юрий Соломин.

Мы вскоре сдружились до такой степени, что он стал крестным отцом моего сына Дениса, появившегося на свет в 2000 году. К этому времени я просмотрел и изучил весь репертуар магаданского театра и без всякого преувеличения понял, что Владимир Барляев — его главная театральная звезда.

Надо отметить, что во главе угла магаданского театра образовалось крепкое руководящее трио — режиссер музыкального театра Вячеслав Добровольский, режиссер драматического театра Игорь Гуревич (впоследствии оба стали заслуженными деятелями искусств РФ) и директор МГМДТ заслуженный работник культуры России Борис Гунин. Эта могучая тройка прекрасно понимала, какой творческий потенциал заключен в Барляеве, и предоставляла ему все возможности для реализации многостороннего таланта.

Подчеркиваю — многостороннего, так как многие зрители, в том числе и профессиональные критики, видели в нем образ идеального героя-любовника. Но вот что сказал он мне в одной из дружеских бесед: «А знаешь, в последнее время мне все больше хочется смешить людей». И насмешил до громового хохота зрителей своей игрой в роли дряхлого ловеласа Вано Пантиашвили в знаменитой «Хануме». В главной, водевильной, роли чеховского «Медведя», помещика Смирнова, он явил ту грань актерского мастерства, что удается не всем мастерам сцены. Это умение посмеяться над самим собой, своим же созданным образом.

Большой любитель драматического искусства Иосиф Сталин как-то сказал: «Вот Михаил Жаров — хороший актер, но везде одинаков, а вот Фаина Раневская везде разная». Эта оценка весьма подходит к ролям, исполняемым Барляевым. Несколько раз я просто не узнавал в новом сценическом образе своего друга, и только неповторимый голос певца приводил к узнаванию.

Уже став народным артистом России, Владимир Барляев никогда не отказывался от незначительных, даже эпизодических ролей и в музыкальной, и в драматической труппах магаданского театра. Он беззаветно служил театру везде и всегда. Если случались форс-мажоры, допустим, внезапно заболевал какой-то актер, то Барляев заменял его в спектакле и при этом, не зная досконально чужого текста, никогда не заваливал чужого персонажа, проявляя чудеса импровизации и юмора.

Владимир Алексеевич любил петь. Вы, уважаемые читатели, непременно скажете: «Что же здесь удивительного? Это его профессия». Но здесь дело глубже и тоньше. Он словно дышал мелодиями, купался в них. И никогда не отказывался спеть и в дружеской компании или просто, чтобы усыпить колыбельной песенкой малыша, что он и делал, помогая уснуть своему крестному сынишке Денису.

Пел Владимир Барляев и в кафе-караоке, и на прогулках. Один забавный эпизод произошел на гастролях в Брянске в 2001 году. После очередного спектакля уже глубокой ночью, когда вся труппа магаданцев спала в номерах уютной гостиницы в центре города, с площади в открытые окна вдруг ворвался голос Барляева, певшего знаменитую «Тишину». Помните: «По ночному городу бредет тишина»? Володя пел по просьбе небольшой компании, возглавляемой мэром Брянска, после дружеского застолья. Ночная тишина оказалась очень громкой, но особых нареканий не вызвала — уж очень хорошо пел артист.

Владимир Барляев не пуглив, проще говоря, я не помню его испуганным в любой ситуации. Как-то мы, группка магаданцев, стояли в закулисье во время гастрольной репетиции в одном из театров Великого Новгорода, покуривали и о чем-то беседовали. Вдруг со сцены донесся какой-то грохот и женский вскрик. Наш директор Гунин рванулся туда, крикнув на ходу: «Там Барляев!» На сцене, в полуметре от упавшей балки весом примерно килограммов в сто, стоял в облаке пыли Барляев и с философским спокойствием смотрел на смертельный снаряд.

— А если бы на голову? — спросил он ни у кого и пропел: — О славный жребий мой!

В череду воспоминаний властно вторгаются Барляев-педагог и Барляев-руководитель. Будучи профессором РАТИ (ГИТИС), единственного театрального курса в Магадане, с 1997 по 2001 год он из двух десятков юных колымчан собрал и воспитал великолепный хор, успешно соперничающий на различных сценических конкурсах с многоголосными муниципальными, районными и областными певческими коллективами.

Также великолепно и звучно выступала руководимая им в эти же годы муниципальная капелла. Мне запомнилось, как обожали и беспрекословно слушались своего руководителя и педагога участники капеллы и студенты курса РАТИ. Он был для них кумиром.

— Он был кумиром и для меня, и для многих других молодых актеров, — как-то сказал мне один из ведущих актеров следующего поколения Влад Поляков. — Кумиром и учителем.

В одном из телеинтервью я спросил Владимира Барляева, не сожалеет ли он о том, что великолепный певец, призер VIII Всесоюзного конкурса вокалистов имени Глинки, стал знаменитостью вдали от столицы, Ленинграда, в далеком от культурных центров СССР регионе? Подумав, Владимир Алексеевич ответил так:

— Было да прошло. Я стал своей знаменитостью в краю настоящих мужчин и себя причисляю к ним. А край этот необозрим и прекрасен, как самая большая сцена, — и добавил смеясь: — Я народный артист магаданского разлива, самого полноводного в мире.

Особой, страшной и трагической, историей стали его болезнь и смерть в 2008 году. Крепкого духом 60-летнего мужчину сама болезнь не страшила, но, поняв, что справиться с ней невозможно, он уехал умирать к сестре в город Дзержинск. Быть смертельно больным перед своими многочисленными почитателями он не захотел.

И остался Владимир Барляев в народной памяти северян красивым и мужественным, с чарующим голосом, обаятельной улыбкой, истинным кумиром для тысяч почитателей его удивительного таланта, о котором можно говорить очень долго, ведь истинный талант бесконечен.

Фото из архива «МП»

Дмитрий ЛЕДОВСКОЙ