Бойцы ЧВК «Вагнер» готовятся к решающему сражению за Артемовск. 

НА «БЕШЕНОЙ БРОНЕ»

Бойцы частной военной компании «Вагнер» ждали меня в тот самый час, когда еще не проснулись петухи и украинские артиллеристы. Настолько рано, что спать ложиться не было смысла. Место встречи мне было отчасти знакомо — окраина города Первомайский, ЛНР. Он входит в совершенно фантастическую агломерацию промышленных городов — Стаханов-Алчевск-Брянка-Зоринск-Ирмино-Алмазное. По размерам можно сравнить лишь с недалекой отсюда Славянско-Краматорской агломерацией.

Спутники в этих краях заглушены — навигаторы не работают, поэтому, ехал по памяти. Летом 2020-го я был в Первомайске с любопытной миссией. Мы собирали сельские общины, живущие под обстрелами ВСУ, и люди, показывая свои паспорта с тризубом, спрашивали под камеру — за что Украина так обходится со своими гражданами? Я записал десятки коллективных обращений для передачи в Международный уголовный суд. Дело приняли к рассмотрению, на этом все и закончилось. С тех пор Первомайск претерпел еще больше, как я его назвал сходу: «город с половиной выбитых окон».

Не думал, что путь к передовой окажется таким длинным, уже потом, я сориентировался по карте и понял, что мы объезжали Бахмут (Артемовск) по гигантской дуге, чтобы выскочить к его северным окраинам. В одном из поселков сменили машину на броню. Мне уже немало лет, покатушками на броне меня не развеселить, тем более, термометр в машине показывал: «минус 15». Я полез в десантный отсек и припал к триплексу со следом от пули. Новенькая БМП взревела и кинулась на передок, так, что я покатился по лавке.

Ехали мы очень долго и очень быстро, проскакивали открытые поля, жались к лесопосадкам, иногда двигались натуральной «змейкой». Думал об одном: «только бы машина на таких скоростях не «разулась». Но, мехвод свое дело знал. Уже в Подгорном я спросил про скорость, с которой мы шли — около 50 км/час. Хоть какая-то гарантия, что машину не «заптурят», а таких «заптуренных» машин с ярко-рыжими горелыми корпусами, я видел через триплекс изрядно. Может укропские были, может наши — противотанковыми управляемыми ракетными комплексами здесь все умеют пользоваться, любят их и уважают. Еще одна «фишка» этой кампании, как и массовое применение квадрокоптеров.

Почти все встреченное оружие у бойцов с тюнингом – прицелы, приклады-телескопы, одноточечные ремни, ДТК (дульные тормоз-компенсаторы). 

ВТОРАЯ ЖИЗНЬ ЧУЖИХ МИН

Понять состояние сражающегося соединения очень просто — смотрите на ботинки. Здесь, у большинства обувь была куплена «за свои», очень хороших и дорогих марок. В резиновых сапогах был только я один.

Сверху в одежде тоже разнобой — кто в уставном пикселе, кто в «горках» — как кому удобно.

Почти все встреченное оружие у бойцов с тюнингом — прицелы, приклады-телескопы, одноточечные ремни, ДТК (дульные тормоз-компенсаторы). Примерно половина этой красоты — трофеи, что говорит о том, что подразделение сражается и сражается успешно.

Мне показали точку, с которой можно было заснять Бахмут. В утренних лучах нежного зимнего солнца, кварталы многоэтажек казались сахарными и даже искрились. Но, перед ними, в полосе наступления этих парней, лежала обширная промзона. Самый неприятный объект для наших штурмовых групп.

Мы не стали разгуливать по деревне — все равно, в каком бы не были ВСУ состоянии, прилетает с разной периодичностью. А деревенские улицы до сих пор полны сюрпризов, мы, например, пересекли такую плотненькую линию противотанковых мин, установленных в три ряда. Корпус одной мины вскрыл осколок, и виден желтоватый тол. Один из бойцов объяснил мне, почему это минное заграждение не сняли:

— А мины же в две стороны работают, теперь на нас, перекрывают проход чужой броне в эту часть деревни.

От деревни мало что осталось и, судя по свежим воронкам, кроют ее постоянно. Все деревья срезаны как бритвой, до середины. На дорогах брошенные микроавтобусы, на которых передвигался противник и не успел далеко уехать. Кто смог, ушел пешком — до Бахмута рукой подать.

Я снимаю какую-то разваленную хату и в этот момент, совсем рядом прилетает, камера вздрагивает.

«ЖЕНЮСЬ...»

Мы ныряем в неприметный домик, в его единственную теплую комнату. Судя по резкому запаху дизеля, ее прогревали печкой-капельницей. На полу — десятки упаковок с минеральной водой, держат в тепле, чтобы не поморозить. Парни, с которыми я говорил, были в масках, так принято в ЧВК. Первый собеседник из Воронежа, 29 лет.

— Пришел добровольцем в сентябре.

— Подожди, это же был самый неприятный месяц, передислокация, мы оставляли территории...

— Вот потому и пришел!
— Ты шесть месяцев уже сражаешься, можешь сравнить. Что у нас за это время поменялось?
— Артиллерия стала бить точнее.
— А противник поменялся?
— Нет, как бежали от нас, так и бегут.

Второй собеседник был постарше, «Кропот» воевал во Вторую Чеченскую, есть воинская специальность и тоже из «осенних добровольцев». Стесняется своей маски, но я говорю ему, что его портрет будет хитом номера.

— Как противник себя чувствует?
— Реже стал стрелять, по моим наблюдениям, это случилось месяц-два назад. В большинстве случаев сейчас противник отступает, ставит растяжки — начал обкладываться минами. Иногда накатывает на нас (контратакует. — Авт.). Авиация укропская тоже в последнее время не работает, как раньше.

Спрашиваю «Кропота» о планах на мирную жизнь.

— Женюсь, наконец-то и детишек заведу.

Я выключаю камеру, «Кропот» встает, снимает маску и заявляет:

— Ох и тяжело сейчас было… Проще на укропов ходить!

Показывает всем собравшимся дрожащие пальцы. Я дарю ему пакет карамелек с женьшенем — все пробуют, дегустируют, маленькая такая радость.

От деревни мало что осталось и, судя по свежим воронкам, кроют ее постоянно. 

«БЕЗ ПРИКАЗА НЕ ОТСТУПАЕМ»

Я снимаю какую-то разваленную хату и в этот момент, совсем рядом прилетает, камера вздрагивает. Мне машут рукой — пора, начала работать укропская артиллерия. Опять в том же порядке уезжаем — бешенная броня, потом машина, кажущаяся образцом уюта, тепла и тишины. Спрашиваю неофициально офицера, который меня сопровождает: как частная компания умудряется успешно продвигаться? Офицер мнется десяток секунд, раздумывает, стоит ли выдавать «военную тайну», хотя в его словах нет ничего секретного:

— Планирование. Потом разведка, потом переразведка, если понадобится, еще двойная разведка. Артиллерия выбивает выявленные огневые точки. В Подгорном это были «Корды» и «Утесы» и «птуры». Только потом штурм. Нас поддерживает наша же авиация, но не с кабрирования (стрельба вертолета с предельных дистанций около 5 километров, поэтому малоприцельная. — Авт.), а в упор. Вот и все секреты.

Как в подтверждение слов офицера, нашу дорогу пересекают два вертолета «аллигатора» К-52, грязно-коричневого окраса. Я не успеваю их снять, но мой собеседник утешает — сейчас еще «двойка» пройдет. Она прошла, но на большом удалении от нас. Потом мы пересекаем свеженькую линию обороны, одну, вторую… Бетонные надолбы уходят по холмам за горизонт, на высотках ДЗОТы (деревоземляные огневые точки. — Ред.), и траншеи — ротные опорные пункты, сделанные по Уставу.

Я удивляюсь: Зачем? Вы же наступаете? И вообще… У вас, я слышал, отступать запрещено, так?

— Так. Без приказа мы не отступаем. Но лично мое мнение — спокойнее сражается, когда за спиной такая линия обороны. К тому же, она мобильная, ее можно двигать, и мы ее будем двигать.

В утренних лучах нежного зимнего солнца, кварталы многоэтажек Артемовска казались сахарными и даже искрились. 

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ

ВСУ вывозят из Артемовска раненых офицеров НАТО

За сутки сбито 2 украинских самолета

«На больших скоростях противник пытается прорываться в Артёмовск (Бахмут. — Ред.), чтобы что-то завести и вывезти раненых, но не рядовых, конечно, а высокопоставленных и тех, что из блока НАТО. Такие там тоже есть… То есть, «Вагнер» и подразделения Минобороны России, которые блокируют Артёмовск, удачно ведут бои...»

Такой видеорапорт записал зам. командующего 2 армейского корпуса ЛНР, командир спецназа «Ахмат» Апти Алаудинов.

А вот какую сводку на утро 9 февраля выдало Минобороны РФ:

— На Южнодонецком направлении авиацией ВКС России был сбит истребитель МиГ-29.
— В районе Херсона средствами ПВО сбит штурмовик Су-25.
— На Купянском, Краснолиманском, Донецком направлениях и в районе Угледара ударами групп войск «Запад», «Центр», «Юг» и «Восток» нанесены поражения подразделениям ВСУ;
— За сутки уничтожено 9 девять складов боеприпасов.

Источник