Как сообщает «Блумберг», страны БРИКС обратились к экспертам специально созданного банка с просьбой предоставить рекомендации о том, как может работать потенциальная новая общая валюта.

На самом деле этот вопрос, о постепенном отказе от скомпрометировавшего себя доллара США и переходе к новой мировой валюте, прорабатывается уже минимум несколько лет. Но поскольку хотят сделать по-умному, грамотно и надолго, то не торопились с этим процессом. Однако агрессивные действия США, связанные с введением многочисленных санкций и ограничений против других стран, и с фактическим превращением доллара в оружие, вынуждают всё больше стран ускорить процесс перехода к новой мировой резервной валюте.

Важнейший шаг в этом направлении был сделан, когда Саудовская Аравия, около 50 лет гарантировавшая монопольную торговлю нефтью за доллары, недавно стала принимать в качестве платы и китайские юани. А Иран и Венесуэла теперь торгуют своей нефтью в том числе и за российские рубли. «Петродоллар», то есть «нефтедоллар» фактически прекратил своё существование.

А поскольку для покупки нефти доллары больше не обязательны, то и спрос на них существенно упал. Теперь эти «ненужные» доллары постепенно возвращаются “домой”, то есть в США, оказывая дополнительное инфляционное давление на американскую экономику.

Реальный ВВП Китая уже несколько лет больше аналогичного показателя США. А совокупный ВВП стран БРИКС больше совокупного ВВП стран G7. При этом сама суть G7 уже потеряла смысл, потому что часть из входящих в «семёрку» стран не входят в список крупнейших экономик мира по факту, и занимают эти места по инерции.

Опять же, БРИКС, в отличие от G7, не является закрытым клубом, и заявки на вступление в эту организацию подали за последнее время 30 стран. Если (или, вернее, когда) эти заявки будут приняты, то совокупный ВВП БРИКС намного превысит половину мирового, а по населению и вовсе будет больше 70% от всего человечества.

И, соответственно, если у такой организации появится своя валюта, свои механизмы межбанковских расчётов и договорённости об обеспечении и использовании этой валюты, в частности для взаимной торговли, то доллар очень быстро потеряет остатки своей привлекательности и утратится смысл к его дальнейшему использованию за пределами США.

Кроме всего прочего, промышленный потенциал стран БРИКС и природные богатства стран, в него входящих, могут служить гораздо лучшим обеспечением для новой валюты БРИКС, чем ничем не обеспеченные долговые обязательства США, так называемые «US Treasuries». Месторождение урана, нефтяная вышка или золотой слиток – это гораздо более реальные активы, чем «Да я отдам, честное ковбойское!» от американского Госказначейства, которое уже умудрилось набрать 32,4 триллиона долгов и планирует забираться в долговую яму и дальше.

Дополнительно на стремление избавляться от доллара влияют и текущие решения руководства США, на которые мы уже намекали. Принятое Конгрессом решение о поднятии потолка госдолга означает, что в ближайшие два года в экономику будут дополнительно вброшены 4-6 триллионов ничем не обеспеченных долларов, что приведёт к дальнейшему росту инфляции и обесцениванию доллара. Поэтому сбережения в этой валюте будут и дальше обесцениваться, заставляя людей (и организации, и страны) избавляться от такого токсичного актива.

И если на фоне всего этого будет введена единая валюта БРИКС, то желающих перевести на неё свои расчёты и сбережения будет минимум половина планеты. И кому тогда будет нужен доллар?

Впрочем, нужно понимать, что подобные глобальные по своим масштабам изменения не происходят за один день, и до введения и широкого распространения такой новой валюты может пройти ещё несколько лет. Правда, американцы своими действиями заставляют всех поторапливаться и разрабатывать новые регламенты ударными темпами. И раз создан специальный банк и перед ним поставлены соответствующие задачи, то процесс идёт.

США давно перестали быть ведущей промышленной страной мира, затем они стали сдавать и военную мощь (без науки и производства поддерживать превосходство невозможно), а теперь близки и к потере долларом статуса резервной валюты, что дополнительно подорвёт их геополитические возможности.