Олег Макаренко пишет в вот такое:

История доказывает, что главная проблема бедности негров и неустроенности чёрных стран заключается в первую очередь в культуре, которая от цвета кожи напрямую не зависит. Негры, воспитанные в семьях белых цисгендерных протестантов, не становятся гениальными математиками, но всё же спокойно вливаются в общество, находят нормальную работу и создают нормальные семьи.

Негры же из гетто находятся в заднице исключительно потому, что им в головы забивают порочные установки: «работа для лохов», «учёба для задротов», «копы ублюдки», «у нас всё украли белые», «живи одним днём» и прочая, и прочая.

Психология и педагогика сейчас весьма развиты, так что смягчить эту проблему можно было бы относительно легко:

— пересмотреть пособия таким образом, чтобы взрослые жители гетто вынуждены были сами зарабатывать себе на жизнь;
— каждую неделю приглашать в школу чернокожих гостей, чтобы школьники видели: вот успешный нигга, он работает сварщиком, у него жена и трое детей, он ездит на хорошем автомобиле, живёт в хорошем доме и ходит по выходным в бар со своим другом, офицером полиции;
— прикрепить к школам белых психологов, чтобы те рассказывали негритятам, куда они могут пойти работать или учиться после школы, как они могут устроить свою жизнь;
— навести в школах жёсткую дисциплину, наказывая (неуголовным способом) хулиганов, которые срывают уроки.

Кое-что из этого, кстати, было бы неплохо ввести и в российских школах. В любом случае, ничего подобного в чёрных школах не делается и не может делаться, так как американцы отказываются признавать, что именно чёрная культура является корнем всех бед. Культ бедности, война с полицией, насмешки над образованием, психология «мне все должны» не только не подавляются сейчас в чернокожей среде, но и рекламируются из всех щелей, и заражают уже даже белую молодёжь.

Трудолюбивых, образованных и обеспеченных американцев вовсю стыдят за то, что они трудолюбивы, образованны и обеспечены. В национальном масштабе убедительную победу одерживает менталитет вечно недовольного люмпена, тяжело работать за которого должен всегда кто-то другой. Соединённые Штаты быстро превращаются в латиноамериканскую страну, в которой изолированные поселения богатых гринго окружены карнавалящим морем непутёвых и ленивых бедняков.

История показывает, что многомиллионные общества меняют свой менталитет медленно, как минимум десятилетиями. Это значит, что Америка уже опоздала: даже если засучить рукава и начать работать завтра, «сделать Америку великой снова» получится в лучшем случае лет через двадцать, навряд ли раньше. При этом засучивать рукава сейчас никто даже не собирается: напротив, с каждым месяцем психология завистливой бедности всё глубже и глубже распространяется по стране.

Некоторым странам удавалось изменить к лучшему национальный менталитет после больших катастроф: сокрушительных поражений в войнах, например. На ровном месте, однако, менталитет меняться не будет. Пока Соединённые Штаты не выпьют до дна горький коктейль своей ереси, здравомыслящие голоса будут забиваться шумным гулом толпы обиженных на жизнь бездельников.

На всякий случай: я ровно ничего не имею ни против негров, ни против гомосексуалистов, ни против каких-либо ещё уважающих закон меньшинств. Между чернокожей лесбиянкой и белым цисгендерным мужчиной при приёме на работу я выберу того, кто лучше справится с тестовым заданием. Вместе с тем, если с тестовым заданием лучше справится носитель белых привилегий, я предложу выйти на работу именно белому, потому что я верю, что в филармонии должны играть талантливые музыканты, а науку должны двигать талантливые учёные. Попытки исправить несправедливость силой, продвигая на почётные места представителей угнетённых меньшинств, неизбежно заканчиваются деградацией.

В условиях экономической депрессии варварский менталитет ещё сильнее придавит несчастную страну к самому дну экономической пропасти. Только после этого, — если Америка будет достаточно удачлива, и если она сумеет избежать опустошительной гражданской войны, — можно будет надеяться на возвращение здравого смысла и на постепенный возврат к тому славному прошлому, памятники которого беснующиеся толпы лутеров сбрасывают сейчас верёвками с пьедесталов.

Так что увы, но у США большие проблемы. Мне сложно быть оптимистом, так как всё выглядит не просто плохо, а очень плохо. Даже тяжелобольной человек может поправиться, если он лежит в нормальной больнице и послушно соблюдает рекомендации врачей. Дядюшка Сэм, увы, рекомендации врачей игнорирует: у него туберкулёз в последней стадии, а он ходит к гадалкам, чтобы те вылечили его от сглаза.

Беда Америки в том, что сейчас очевидные глупости в ней уже не исчерпываются невежественной заносчивостью, из-за которой американцы меряют длину в футах, а объём в галлонах. Власть в США захватили разносчики социалистического менталитета, защитники якобы бедных и угнетенных меньшинств, и теперь вся американская экономика, всё американское общество вынуждено со стоном подстраиваться под заведомо нерабочие шаблоны поведения.

Например, в американских оркестрах требуют сейчас отменить слепые прослушивания, чтобы исправить расовый дисбаланс. До последнего времени музыкантов слушали при приёме на работу за специальной ширмой, чтобы оценивать звук инструмента, а не расу музыканта или его пол. Теперь эта практика признана постыдной, так как негры то ли хуже играют, то ли меньше интересуются классической музыкой, и потому не могут честно соревноваться с белыми музыкантами.

Я не шучу и не преувеличиваю — всё буквально так и есть.

Аналогичным образом социалисты уничтожают и американскую науку, требуя от учёных смотреть в первую очередь не на научные достижения, а на расу и пол своих коллег.

Здоровый капитализм в Америке сломан. Америка стала великой благодаря меритократии, то есть системе, когда работников вознаграждают за реальные достижения и за проявленное мастерство. Теперь способности и трудолюбие называются «белыми привилегиями», а наверх продвигают как раз тех, кто принципиально не способен ни хорошо учиться, ни хорошо работать.