— Ты так дико и страшно храпишь во сне, что я не могу уснуть!.. 

Моя хрупкая, упругая, нежная фотомодель, частично воспитанная женскими журналами с мнением цивилизованных феминисток о мужчинах, и катастрофически одичавшая со мной за пару сеансов наших диких игрищ до того, что научилась лезть от страсти на стену, задавать мудрые вопросы и варить борщ, всё ещё вызывает у меня порой скромную лесную ухмылку. Стараясь, по привычке, не очень блестеть ровными рядами собственных зубов, я терпеливо и ласково объясняю этому великолепно скроенному созданию азы реальной жизни, весьма далёкой от её виртуального мира гламурнятины: 
— Самцы крупных млекопитающих хищников, к коим принадлежат антропосы в виде мужчин, вовсе не храпят. Они просто инстинктивно рычат, отгоняя от своего лежбища более мелких хищников и грызунов… 

Она заливается колокольчиком безудержного хохота и, боднув меня в плечо лбом, величаво уплывает варить борщ, в кухню – эту вечную колыбель великих мыслей и философских концепций человечества. Но – лишь колыбель. Пока не научишься сдерживать свои естественные порывы, рвущиеся наружу, и самостоятельно находить для них предназначенное место… 

Это, собственно, о мыслях. Хотя, аллегории и тут очевидны.