Если вы играли в Angry Birds, то знаете, что там есть такие черные птицы-бомбы, которые мало того что с легкостью ломают даже бетонные стены, так потом еще и взрываются, разнося домики свиней на мелкие кусочки.

Эта ассоциация сразу пришла мне в голову при чтении книги Steve Keen «Debunking Economics: The Naked Emperor of the Social Sciences». Кин камня на камне не оставил от неоклассической экономики — той самой, где кривые спроса и предложения пересекаются в точке равновесия.

Это очень тщательный разбор основ экономической теории, показывающий, что основы эти ни на что не годятся, что принятые в них положения не только не выполняются в реально мире, а еще и противоречат друг другу. Что временами в них приняты совершенно дикие допущения, а временами сделаны совершенно примитивные математические ошибки.

Если вы прочтете эту книгу, то узнаете, что:

— Кривые спроса вовсе не имеют вид плавной кривой, аккуратно ниспадающей вниз, а могут иметь практически любую форму

— Кривые безразличия и вообще теория полезности крайне сомнительны

— Кривых предложения для всей экономики вообще не существует, потому что кривые предложения для отдельных фирм невозможно агрегировать в единую общую

— Теория определения цен на конкурентном рынке по предельным издержкам неверна, а цены конкурентных фирм отнюдь не ниже монопольных

— Макроэкономика в принципе не сводится к микроэкономике

— Никаких рациональных экономических агентов не существует даже в первом приближении, да они и невозможны

— Неоклассическая теория совсем не заморачивается ключевыми экономическими факторами — неопределенностью будущего, деньгами и кредитом, хотя вроде бы претендует на объяснение капиталистической экономики

— Труд не является «всего лишь» еще одним товаром, поскольку имеет фундаментальные ограничения

— Закон Сэя неверен

— Теория в принципе ничего не может сказать о кризисах и депрессиях, ее понятийный аппарат вообще не допускает таких состояний

— Никакого экономического равновесия не существует, экономика к нему вовсе не стремится, и даже если такое равновесие случайно установится, оно не устойчивое и очень быстро исчезает

— В целом экономические идеи заимствованы из физики, а еще точнее — из механики образца XIX века, и все научные открытия, совершенные после того, прошли мимо.

На самом деле уже давно очевидно, что экономика — крайне неустойчивая динамическая система со множеством нелинейных обратных связей, и для ее изучения нужна теория хаоса или что-то подобное. Между тем, неоклассицизм пытается объяснить все статическими состояниями равновесия, связывая экономические переменные системой линейных уравнений, что вопиюще неадекватно.

В целом неоклассическая теория сейчас напоминает психоанализ 40-х или бихевиоризм 50-х: респектабельно, общепринято, высоко оплачиваемо и… совершенно далеко от истины.

Так что ближайшие десятилетия будут отмечены натиском на бастионы этого замшелого учения новыми претендентами — теорией хаоса, эконофизикой, эволюционной теорией, компьютерным многоагентным моделированием, теорией эмерджентных свойств и тому подобным.

Собственно, давно пора.

На этом месте мои читатели могут спросить: нам-то что? Это «их нравы», их разборки в академических кругах. Почему это должно быть интересно жителям других домов?

Чтобы ответить на этот вопрос, я приведу длинную цитату острого на язык Кейнса, одного из великих экономистов, который еще 80 лет назад был настроен к неоклассике весьма скептично:

The ideas of economists and political philosophers, both when they are right and when they are wrong, are more powerful than is commonly understood. Indeed the world is ruled by little else. Practical men, who believe themselves to be quite exempt from any intellectual influence, are usually the slaves of some defunct economist. Madmen in authority, who hear voices in the air, are distilling their frenzy from some academic scribbler of a few years back. I am sure that the power of vested interests is vastly exaggerated compared with the gradual encroachment of ideas. Not, indeed, immediately, but after a certain interval; for in the field of economic and political philosophy there are not many who are influenced by new theories after they are twenty-five or thirty years of age, so that the ideas which civil servants and politicians and even agitators apply to current events are not likely to be the newest. But, soon or late, it is ideas, not vested interests, which are dangerous for good or evil.

Чо — ничего не поняли? Плохо учили оккупационный инглиш? Дааа, не возьмут вас пиндосы работать в комендатуру, перепечатывать расстрельные списки. Впрочем, не расстраивайтесь — мимо этой перспективый мы уже проскочили, теперь скорее пиндосам надо учить русский, чтобы выгодно устроиться в комендатуру. Ну или китайский, ахахахаха.

А я пока вам переведу старика Кейнса на рашен спик:

Идеи экономистов и политических философов, и ошибочные, и истинные, гораздо сильнее, чем обычно полагают. На деле вряд ли миром вообще управляет что-нибудь еще. Практики, верящие, что они совершенно свободны от чужого интеллектуального влияния, — обычно рабы какого-нибудь уже забытого экономиста. Сумасшедшие у власти, слышащие голоса с неба, извлекают свой бред из придуманных пару лет назад сочинений какого-нибудь академического писаки. Я уверен, что сила интересов очень преувеличена по сравнению с постепенным проникновением идей. Не сразу, разумеется, но через определенное время; потому что в сфере экономики и политической философии найдется немного людей старше 25 или 30 лет, которые могут зажечься новыми теориями, так что идеи, которые слуги общества, политики и даже агитаторы прикладывают к текущим событиям, вряд ли будут самыми новыми. Но раньше или позже именно идеи, а не интересы приносят с собой добро или зло.

Эта мысль как нельзя больше применима к неоклассической экономической теории. В наших палестинах широкая публика вряд ли вообще знает фамилии Вальраса или Фридмана, но положения неоклассики вошли в глубинные слои психики и «здравого смысла». Разбуди ночью любого и спроси, как устроена экономика, и он тут же оттарабанит про равновесие, про невидимую руку рынка, которая из жадности каждого экономического агента чудесным образом строит общее благо; и про проклятое государство, которое своим вмешательством только все портит.

Для большинства наших людей эти вульгарные идеи, упрощенно пересказанные в изложении для папуасов третьего мира, и есть единственная экономическая теория, главная истина, и другой не бывает.

Для интеллектуалов, впрочем, тоже — и даже в квадрате. Хотя если поинтересоваться для примера, как экономическая наука объясняет постоянный рост цен (а цены у нас не снижаются никогда, только растут), он тут же начнет рассказывать про отсутствие независимых судов и незащищенность инвесторов, как будто это экономические понятия.

Докапываться до истоков этого интеллектуального хлама, разумеется, никому в голову не приходит. Розы красные, незабудки сиреневые, а каждая вещь стоит столько, сколько за нее готовы заплатить.

Вся надежда только на метрополию, из которой до нас с запозданием в пару десятков лет дойдут наконец новые идеи. Хотя сама метрополия тоже впала в маразм, и идеи скорее всего не дойдут вообще никогда и никуда. Так что ждем-с очередного Лао Цзы и Конфуция из совсем иных Палестин.

P.S. Автор заодно подкузьмил и теорию Маркса, чтобы никому не было обидно.

Во-первых, трудовая теория стоимости неверна, и труд не является единственным источником стоимости, причем это следует из логики самого же Маркса. После этого рассыпаются все последующие выводы о грядущем царстве социализма, которое неизбежно придет на смену капитализму, потому что последний не выдержит все уменьшающейся нормы прибыли.

Во-вторых, проблема пересчета трудовых стоимостей в цены до сих пор не решена, и, собственно, цены — вопреки Марксу — можно получить без всякой опоры на неосязаемые стоимости.

Впрочем, по мнению автора, это не отменяет множества других мощных идей Маркса, который был последним великим экономистом в области классической экономики.