В Болливуде по мотивам жизни англичанина Роберта Клайва могли бы снять фильм, полный слонов и танцев. Мы же ограничились статьей.

Из одинокого, одолеваемого депрессией офисного работника Роберт Клайв превратился в одного из первых британских миллионеров, а также неформального хозяина Индии! В его честь назвали корабль, улицу в Великобритании, а также сорт приправы карри. На что только не толкает людей депрессия!

Душная, испепеляющая жара к полудню заползала даже в полутемные каменные кабинеты форта Святого Георга в Мадрасе, где сидели «писатели» (бухгалтеры) Британской Ост-Индской компании. Пот привычно стекал по спине, и Роберт Клайв, одетый в нелепый плотный английский сюртук, обреченно вздыхал. Перед ним на столе лежала бесконечная стопка счетов. Столбец за столбцом 19-летний англичанин переносил цифры в огромные бухгалтерские книги компании. Работа мечты…

Сегодня воздух казался особенно тяжелым — кажется, собирался дождь, знаменитый индийский муссон маячил на горизонте. Роберт ждал его с особым воодушевлением, он представлял, какую свежесть и прохладу принесут, пролившись, огромные черные тучи, висящие над морем вот уже неделю.

Впрочем, когда Роберт поделился своими ожиданиями с коллегами, которые уже не первый год пытались «несказанно обогатиться» в колониях, те только хмыкнули себе под нос. «Подожди, когда придут дожди, вот тогда поймешь, что такое индийский климат. Плесень в одежде, в кровати, в голове!» — пробурчал кто-то. Очень они тут были дружелюбные, за два месяца работы Роберт и парой слов не обмолвился ни с кем. Возможно, где-то была колониальная жизнь, английский клуб, дамы, но его туда не приглашали. Из каменного форта он уходил в свою холостяцкую каморку и сидел там до ночи с книгой, слушая сверчков. Совсем по-другому все это представлялось год назад в дождливой Великобритании…

С вещами на выход

Роберт Клайв родился в 1725 году в старинном семейном имении Стайч в графстве Шропшир на западе Англии. Семья была родовитая, но обедневшая.

Матушка Роберта беспрерывно занималась рождением его младших братьев и сестриц (в общей сложности их было тринадцать), а отец пытался заработать на прокорм этой оравы в Лондоне. По­этому старшего сына еще в младенчестве отдали на воспитание тетке, и она это задание благополучно провалила. Роберт рос редкостным хулиганом. Из всех учебных заведений его исключали за невероятную драчливость. В возрасте десяти лет мальчик прославился на всю округу, когда вскарабкался на самый верх центральной городской ратуши по внешней стене, уселся там на горгулью и поплевывал на собравшихся внизу взволнованных взрослых.

А в двенадцать лет Роберт сколотил шайку из окрестной шпаны и занялся рэкетом городских лавок: раз в неделю ребята обходили свою территорию и требовали денег за то, что витрины останутся целыми. Вскоре после этой эскапады тетушка поспешила отправиться в мир иной (лишь бы подальше от племянника), и неуправляемый подросток переехал к отцу в Лондон. Тут Роберт несколько угомонился и даже получил кое-какое образование в техникуме, куда, как известно, отправляются все хулиганы.

Однако, увы, даже техникумы возвращают своих воспитанников в семью по окончании курса. Впрочем, в XVIII веке у отчаявшихся британских родителей была еще одна опция: асоциальных отпрысков можно было отослать попытать счастья в колониях, где на неуправляемых, крайне драчливых и отчаянно бесстрашных был особый спрос.

Самому Роберту такой расклад даже понравился. Он уже понял, что для жизни в Лондоне нужен более серьезный капитал, чем техникум и обедневший папаша. Как раз из загадочной Индии в Лондон в тот момент возвращались первые торговцы, сделавшие состояния на специях, корсары с трофейными сокровищами Великих Моголов в дорожных сундучках и менее импозантные, но гораздо более влиятельные служащие Ост-Индской компании, через которую к тому моменту проходило около пятнадцати процентов импорта Британской империи.

Именно в эту компанию и устроили Роберта Клайва на самую базовую должность — писателя, то есть бухгалтера. Впрочем, юный хулиган, конечно, представлял себе, что стоит ему попасть в экзотическую Индию, как он тут же оседлает тигра, влюбит в себя индийскую принцессу, возьмет на абордаж несколько кораблей и вернется обратно с огромной добычей.

За дело юноша взялся сразу, как только попал на корабль компании. Роберт мгновенно подружился с другими молодыми людьми, отправленными «на выселки», и стал известен среди них как большой специалист выигрывать самые невероятные пари (например, кто не побоится прыгнуть с грот-мачты в океан). Более того, молодой повеса завел связи среди морской команды и в первом же порту лихо штурмовал местные притоны.

В общем, когда при переходе через Атлантику корабль компании попал в шторм и на несколько месяцев вынужден был встать на якорь в Бразилии для ремонта, Клайв ничуть не расстроился. Он целыми днями пропадал в фавелах и даже умудрился выучить португальский язык (возможно, не без помощи особенно ласковой местной сеньориты).

Однако вся эта замечательная жизнь оплачивалась корабельными матросами, которые были на службе, но не молодым клерком, представлявшим собой не более чем живой груз. По итогам девятимесячного путешествия Роберт въехал в Индию загорелым, многоопытным и абсолютно нищим. Его долг капитану достигал многозначной суммы, так что с корабля любителя приключений отправили отнюдь не на бал, а в самые затхлые закоулки компании — уныло и тяжело трудиться на ее благо.

Освобождение

Впоследствии Клайв будет вспоминать свои первые два года в компании как пребывание в своеобразной исправительной тюрьме. Его единственным развлечением оставались книги из библиотеки губернатора, так что за это время бывший безграмотный хулиган сумел получить неплохое и очень разностороннее образование. Индийский климат и вправду оказался изнурительным испытанием. На пике жары хотелось лечь и умереть, а в разгар бесконечных дождей Роберта стала мучить нервная лихорадка — странное пограничное состояние между ознобом и депрессией.

В сентябре 1746 года, в середине очередного муссона на восточном побережье Индии, Клайв проснулся со знакомой дрожью. Медленно и с отвращением он собирался на работу, а когда добрался туда, по колено погружаясь в грязные потоки воды, вдруг оказалось, что в городе произошли огромные перемены: Мадрас был взят военными силами Французской Ост-Индской компании!

Для всех работников британской компании был объявлен бессрочный выходной (с последующей потенциальной эвакуацией). Роберт растерянно смотрел на свою такую привычную тюрьму и никак не мог поверить в то, что его оттуда попросту… выгнали! Впрочем, французы довольно быстро передумали: они собрали британцев в одном из кабинетов и заключили под стражу.

Запахло старым добрым насилием. Для Роберта это было что-то неожиданное, захватывающее и знакомое. От былого брезгливого безразличия его коллег не осталось и следа.

Люди были напуганы, они возбужденно обсуждали, что с ними теперь будет, и Клайв почувствовал, как его болезненное уныние сменяется приятным предвкушением неплохой заварушки. Буквально через полчаса он уже нашел себе напарника, с которым принялся увлеченно обсуждать план побега. Французы, конечно, были поразительно беспечны: они поставили караулить британцев тех самых индусов, которые годами работали в здании компании и были для пленников как родные.

Уговорить дедушку-охранника выпустить их в уборную не составило никакого труда. А дальше Роберт с сообщником завернулись в свои привычные шарфики, которые тут носили для защиты от любых враждебных проявлений окружающей среды — насекомых, дождя, солнца, ветра, пыли или дурных глаз, — и слились с прохожими на затопленных улицах. Уже на следующий день беглецы уехали из Мадраса за сто миль, в британский форт Святого Давида.

Когда они еще выбирались из города, Клайв глазел на возбужденных французов, командовавших на улицах, на солдатские мундиры, на то, как все у них было бодро и весело, и понимал, чем он хочет заниматься в жизни. Первым делом в форте Святого Давида Роберт попросил перевести его в действующую армию компании (официально она называлась охраной), несмотря на то что это считалось серьезным шагом вниз по карьерной лестнице по сравнению с должностью писателя. Однако Клайв знал, чего хочет.

Генерал от Бога

Шла третья неделя осады Аркота. Клайв был главным в этой сумасшедшей мясорубке. Старинная полуразрушенная крепость на центральном торговом пути стала точкой преткновения огромного количества амбиций.

Спорили местные князьки, которые выясняли, кто будет владеть территорией, а главное, спорили англичане и французы, кто будет контролировать огромный торговый порт Мадрас. Когда-то с этого шумного, грязного, древнего города началась для Роберта Индия. Как же он ненавидел его! И вот Клайв уже защищает этот город. Он сам вызвался штурмовать, а затем удерживал эту неудобную крепость, голодал под круглосуточным обстрелом, собственноручно отбивал нападения — с несколькими сотнями людей против тысячных армий. И он продолжал это делать уже почти месяц!

Просто удивительно, какие чудеса творит упрямство. Индусы совершенно не умеют ему противостоять. Стоит отметить, что это было не обычное упрямство — это был какой-то маниакальный поток энергии, который излучал человек. Томас Маккалей, один из британских историков, писал: «Командир-самоучка, юноша 25 лет, бывший клерк прекрасно разбирался в тактике и стратегии! Кроме того, он обладал невероятной железной волей.

После нескольких дней непрерывной осады Аркота, по свидетельству очевидцев, Клайв просто упал на свою койку… и всего через пару часов вскочил с нее по сигналу трубы как ни в чем не бывало и снова был у амбразуры».

В итоге Клайв дождался подкрепления, осада Аркота была снята, и британцы окончательно утвердились в Мадрасе. Это стало финальным аккордом целой череды его военных подвигов. Клайв шел в атаку не оглядываясь, совершал длинные переходы под грозовым муссонным ливнем, появлялся там, где его не ждали, хитро штурмовал крепости по ночам…

Враги думали, что с ними воюет целая армия, хотя на самом деле это был маленький батальон. В британском армейском штабе компании его узнали, отметили, возвели в чин лейтенанта. Но еще лучше Роберта знали индусы. Они боялись этого белого демона как огня, так как Клайв славился не только своим бесстрашием, но и жесткой дисциплиной, которую он умел поддерживать как среди своих соотечественников, так и среди сепаев — индийских наемных «солдат удачи», которым на все было наплевать.

В 1753 году, на очередном пике своей военной карьеры, Клайв решил, что настал момент триумфального возвращения домой, где его уже ждала невеста, сестра хорошего друга. В Великобритании прославленному герою устроили овацию. Премьер-министр Уильям Питт Старший даже назвал его в парламенте «генералом от Бога». В тот момент колониальные дела Великобритании оставляли желать лучшего, так что заслуги Роберта Клайва на общем печальном фоне выглядели особенно обстоятельно.

Неоднозначная победа

Вечера у родительского камина, балы, устройство нового семейного гнездышка, все блага цивилизации… Родина была упоительна, однако взыскательна, как дорогая любовница. Не успел Клайв оглянуться, как большая часть его накоплений ушла на погашение родительских долгов и выкуп родового поместья. Затем он попытался баллотироваться в парламент от своего округа и, как уважаемый ветеран, поначалу весьма преуспел, но до финала так и не дошел, увязнув в политических интригах, которые невозможно было проломить простой военной строгостью и его фирменным упрямством.

Всего несколько лет прошло с момента возвращения домой, а Клайв уже обнаружил себя брюзжащим, унылым мизантропом, списанным к камину за ненадобностью. Впрочем, он уже знал, что с этим делать. На горизонте как раз замаячила вторая экспедиция в Индию: французы и голландцы опять безжалостно притесняли британскую компанию в торговых и территориальных спорах.

Любопытно, что и во второй раз Клайв вступил на индийский берег абсолютно нищим. «Доддингтон», головное судно его экспедиции, потерпело крушение по дороге в Индию у берегов Южной Африки. На его борту находился сундук с золотыми монетами — остатки личного состояния Роберта, которые тот планировал инвестировать в британскую компанию.

Кстати, место крушения «Доддингтона» долгое время занимало умы дайверов-кладоискателей. Только в 1998 году сундук был извлечен на поверхность — не совсем легально. Так что спустя несколько лет «золото Клайва» объявились на черном рынке в Южной Африке.

Что ж, раз снова не получилось стать инвестором, оставалось только засучить рукава и ввязаться в драку, уповая на боевую удачу и милость короны.

Надо сказать, боевая удача буквально свалилась на Роберта сразу же после его второго появления в Индии. Именно в этот момент произошел знаменитый инцидент с «Черной дырой» в Калькутте. Сирадж уд-Даула, последний независимый правитель Бенгалии, перегнул палку при очередной попытке приструнить британскую экспансию.

После наведения порядка в Калькутте Сирадж поступил с иностранцами так, как принято в Индии: сотню пленных запихнули в небольшой каменный подвал и оставили там для дальнейших разбирательств. Увы, бледнолицые северяне оказались совсем не приспособлены для пребывания в каменных мешках в разгар июньской жары.

На следующий день индусы открыли подвал и обнаружили десятки трупов. Это было прекрасным поводом для Британской Ост-Индской компании спустить на Сираджа Роберта Клайва — во всем его гневе и финансовом отчаянии.

На кону стояла огромная территория Бенгалии (впоследствии она стала тем самым ключом от Индии для британцев), и Роберт, наученный политическим опытом на родине, на этот раз не стал действовать сгоряча. В его активе, как и раньше, была армия, в десять раз уступающая армии противника, и несгибаемая харизма, однако он решил привлечь также кое-какие специфические и очень действенные средства.

Вскоре после того, как Клайв начал кампанию против Сираджа, в его штабе появился маленький шустрый бенгальский торговец по имени Умичанд. Он намекнул, что в ближайшем окружении уд-Даулы есть очень влиятельный и очень обиженный человек, его хороший друг Мир Джафар, который считает, что правитель Бенгалии не совсем легитимен. Британцы ведь тоже так считают? Может быть, им объединить силы с Джафаром?

Умичанд был готов этому поспособствовать за некоторое вознаграждение. Клайв принял это предложение. Именно так была одержана его легендарная победа при Плесси, за которую Роберт впоследствии получил титул барона Плессийского, а также пожизненную благодарственную ренту от Джафара, разрешившую его финансовые проблемы. Мир Джафар, повернувший войска против своего господина, получил Бенгалию (при полном контроле британцев, естественно). Ну а что касается Умичанда, то он не получил ничего, так как не в традиции великой британской короны было награждать предателей.

Последствия победы при Плесси оказались историческими. Британцы не просто добились торговых преимуществ на территории Бенгалии, они еще получили право собирать ренту с огромных территорий, а также использовать землю по своему усмотрению — в частности, для культивации хлопка и опиума, который впоследствии помог Великобритании сокрушить Китай.

Британская Ост-Индская компания больше не нуждалась в инвестициях извне: она могла использовать ресурсы Бенгалии для дальнейшего покорения Индии, чем активно и занялась, утвердив британское владычество в Азии.

Хозяин Индии

Боевые, а главное, дипломатические успехи по захвату Бенгалии окончательно утвердили авторитет Роберта Клайва в компании. Он скромно утверждал, что служит короне и финансовым интересам своего нанимателя, однако в сознании индусов в тот момент не было таких понятий, как «государство» или «корпорация».

Земли, которые Клайв завоевывал именем компании, в Индии считали его личной собственностью. Со всех сторон влиятельному «хозяину» несли баснословные дары, и отклонить некоторые из них было бы дипломатической ошибкой.

В 1760 году Клайв снова вернулся в Великобританию. По некоторым сведениям, в 35 лет он был одним из первых британских миллионеров. Теперь его избрание в парламент произошло автоматически. Правда, родовитые лорды из большой политики попытались подвергнуть сомнению происхождение богатства Роберта. Состоялось парламентское расследование, в ходе которого Клайв блеснул своими отполированными дипломатическими навыками и произнес речь, которую назовут шедевром ораторского искусства. Он легко снял все обвинения в коррупции, раскрыв истинные масштабы отклоненных им подношений. «Я сам удивляюсь собственной скромности!» — заключил Клайв свое выступление.

Наконец-то все было так, как Роберт мечтал в бурной юности. Однако Индия, исполнившая его мечты, взяла за это жестокую плату. Еще во времена своих невероятных военных кампаний Клайв обнаружил, что единственным способом расслабиться и снять нервное возбуждение для него является трубочка с опиумом.

Знакомый индийский доктор настоятельно рекомендовал это натуральное средство. Трубочка прекрасно помогала и от болей в спине, и от капризов испорченного солдатской пищей желудка, и даже от необъяснимых припадков «черной меланхолии», которые подстерегали холерика Клайва, как только он останавливал свой бешеный бег. Но, увы, в дождливом климате Великобритании лекарства требовалось все больше и больше.

В 49 лет барон Плессийский, лорд-лейтенант Шропширский и уважаемый член парламента Роберт Клайв скоропостижно скончался в своей квартире на Беркли-стрит в Лондоне.

Он оставил безутешной вдове леди Клайв семейную усадьбу в Клермонте, огромное состояние и девять детей. Газеты писали об апоплексическом ударе, застарелых индийских болезнях и даже о самоубийстве, вызванном переживаниями из-за печальной судьбы Бенгалии (эгоистическая политика Ост-Индской компании вызвала там страшный голод, выкосивший половину населения). Но более поздние биографы считают, что Клайв навсегда сбежал от стрессов и болезней, пожадничав с дозировкой своего любимого лекарства.

источник